Ураган для одуванчика

– В служебное время мой пол не составляет вопроса. Меня зовут капитан Вельт.

Кристина с трудом сдержала улыбку и пришла на помощь соотечественнику, заговорив с ним на родном языке.

– Капитан Вельт, я хоть и Муравина, но эстонка, и можете не мучиться. Что вам нужно?

– Да, так мне гораздо легче, – обрадовался Вельт, переходя на эстонский. Его лоб от напряжения и жары успел покрыться испариной. Он достал из кармана платок, снял фуражку, протер лоб, повторил все в обратном порядке и перешел к делу: Мне необходимо поговорить с фрау Литхен.

Кристина тут же перестала улыбаться:

– Берты нет.

– Где она?

– Уехала.

– Куда? – капитану очень хотелось посмотреть в глаза хозяйке, но он сдержался, продолжая косить вбок. Что дало возможность Кристине справиться с волнением и подобрать тон для беседы:

– Понятия не имею. Может быть, домой в Мюнхен.

– «Может быть» не ответ.

– С Бертой что-то случилось?

– Вот об этом я и хотел вас спросить. А когда она уехала?

– Точно не помню, примерно месяц назад.

– А где ваш супруг?

– Играет в теннис.

– Придется поговорить пока с вами.

– В таком виде мне говорить сложно, – и Кристина указала полицейскому на пластиковый стол и кресла в тени яблони: – Присаживайтесь, капитан, а я пойду, что-нибудь на себя накину.

– Конечно, проуа. Спасибо.

Кристина, закутавшись в плед, убежала в дом, а полицейский с удовольствием проследовал в тень яблони и уселся в кресло. Оставшись в одиночестве, он внимательно оглядел сад. Его взгляд искал укромное место, где бы эта миловидная молодая особа со своим русским мужем могли закопать труп фрау Литхен. Делал он это скорее автоматически, поскольку никаких подозрений по поводу Кристины у него пока не возникло. Скорее наоборот. Ее загорелое, почти обнаженное тело, которое он, перед тем как отвернуться, все же успел разглядеть достаточно подробно, пробуждало в нем совсем иные чувства. Распространенное у нас мнение, что эстонские мужчины не поддаются женским чарам или что им требуется для этого литр водки и много времени для настроя, в корне неверны. Представители мужской части маленького свободолюбивого народа отличаются от русских мужиков лишь тем, что внешне проявляют свои эмоции куда сдержанней. И если капитан не обращал мужского внимания на секретаря полиции Энни, то не от холодности натуры, а от внешних данных девушки, которую за женщину не принимал. Кристина же вызвала у него нормальную мужскую реакцию, и к прелестям молодой хозяйки капитан не остался равнодушен. Но Вельт оставался полицейским, и его профессиональный инстинкт работал автономно, как бы сам по себе. К тому же в запросе немецкого комиссара прямо говорилось, что фрау Лямке, заявившая подругу в розыск, подозревает в преступлении именно Муравиных. Если бы начальник Вельта, комиссар Эски, не ушел в отпуск, этим делом заниматься бы ему. А теперь Вельт остался за главного и ударить в грязь лицом не имел права.

Пока женщина не вернулась, он обдумывал ее ответы. Поскольку, видение из розового загорелого женского естества перед глазами не маячило, он мог рассуждать трезво. Но и тут, в тени яблони ничего подозрительного не вспомнил. Конечно, Муравина смутилась. Но о своем визите он не предупредил, а обнаружив рядом с собой чужого мужика, да еще когда ты лежишь почти голышом, смутишься поневоле. «Поведение подозреваемой вполне адекватно» – заключил полицейский. И посмотрел на дверь, за которой скрылась хозяйка.

* * *

Сегодня на корте Василий выложиться не сумел. Партнер Гена, лысоватый, полнеющий мужчина старательно лупил ракеткой, но его мяч либо не попадал в площадку, либо исчезал за сетчатой оградой в кустах сирени. Однако других теннисистов в будний день не нашлось, и Муравин терпеливо сносил игру в «одни ворота». Они заплатили за полтора часа, а играли час, и уйти раньше времени Василию казалось пижонством. Теннисный корт относился к спортивному комплексу при поселковой школе. Учащиеся пользовались им свободно, остальные желающие – за плату.

– Давай просто так постучим, без счета, – предложил он Геннадию, когда тот в очередной раз мазанул в аут.

Гена кисло улыбнулся:

– Скучно со мной сражаться?

– Все лучше, чем о стенку дубасить, – ответил Муравин, не пытаясь щадить самолюбия соперника. Мелодию мобильного услышали оба, и оба повернули головы к скамейке. Звонил телефон Василия. Его трубка лежала в кармане брюк, а брюки он оставил на скамейке возле столба для сетки. Муравин, не обращая внимания на сигнал, продолжал свои подачи. Остановил игру Гена:

– Чего не идешь? Это твой в портках надрывается.

– Хрен с ним, потом перезвоню, – отмахнулся Василий, но партнер уже давно задыхался и упустить повод для передышки не хотел.

– Переговори, я пока передохну.

– Передохни, если взмок. – Василий подошел к скамейке, достал из кармана трубку, по номеру понял, что звонит супруга. Кристина редко отрывала его от игры. Муравин сделал вывод – причина у нее серьезная: – Что случилась?

– Вася, у нас в доме полицейский.

– Чего ему надо?

– Интересуется Бертой. Я его оставила в саду, пошла переодеваться и сразу звоню. Что ему говорить?