Ураган. Книга 2. Бегство из рая

– Да, я и сам вижу. – С понедельника, когда Гэваллан улетел из Эль-Шаргаза, он много раз говорил с сыном по телефону. Но разговоры по телефону – это совсем не то, подумал он. – Я… я так переживал…

Гэваллан вообще не хотел улетать, но врач-англичанин в больнице заверил, что со Скотом все в порядке, а в Англии его ждали срочные дела и перенесенное заседание правления, с которыми нужно было разбираться.

– Рентген показывает, что кость не задета, мистер Гэваллан. Пуля прошла сквозь часть мышцы, рана неприятная, но ее вполне можно залатать. – Скоту врач сказал: – Болеть будет сильно, и вы не сможете летать месяца два или больше. Что до слез… тут тоже нет причин для беспокойства. Это просто нормальная реакция на огнестрельное ранение. Перелет из Загроса состояния, понятно, не улучшил. Говорят, вы выбирались оттуда, лежа в гробу? Одного этого достаточно, чтобы вызвать излишнюю нервозность, не говоря уже о том, что в вас стреляли. У меня бы точно вызвало. Ночку мы вас подержим у себя.

– А это необходимо, доктор? Я… я чувствую себя гораздо лучше… – Скот встал, колени у него тут же подогнулись, и он упал бы, не успей Гэваллан подхватить его.

– Сначала нам нужно поставить вас на ноги. Хороший сон, и он будет здоров, мистер Гэваллан, я обещаю.

Врач дал Скоту успокоительное, и Гэваллан остался с сыном, утешая его по поводу смерти Джордона.

– Уж если кто и виноват, Скот, так это я. Если бы я отдал приказ об эвакуации до того, как шах сбежал, Джордон сейчас был бы жив.

– Нет, это неправильно, отец… Те пули предназначались мне…

Гэваллан побыл с ним, пока он не уснул. К тому времени он уже пропустил свой транзитный рейс, но успел на полуночный и прибыл в Лондон с хорошим запасом времени.

– Что, черт возьми, происходит в Иране? – начал Линбар без всяких предисловий.

– Как насчет остальных? – натянуто спросил Гэваллан.

В комнате присутствовал только еще один директор, Пол Чой по прозвищу Прибыльный, который прилетел из Гонконга. Пол был красивым, невероятно богатым мужчиной лет тридцати восьми, уже несколько лет входившим в совет директоров «Струанз» и в правления многих дочерних предприятий компании; у него были обширные интересы, помимо Благородного Дома, в области морских перевозок, производства лекарств в Гонконге и Японии и на китайской фондовой бирже.

Гэваллан относился к нему с большим уважением за его деловую хватку. Единственным облачком между ними была тесная связь Чоя со случайной гибелью Дэвида Мак-Струана и последовавшим за ней вступлением Линбара в должность тайбаня.

– Нам следовало бы дождаться их, тебе не кажется?

– Больше никого не будет! – отрезал Линбар. – Я отменил их участие, и мне они не нужны. Я тайбань и могу делать что захочу. Что…

– Нет, в отношении компании «С-Г хеликоптерз» не можешь. – Гэваллан в упор посмотрел через стол на Чоя. – Я предлагаю отложить заседание.

– Можно, конечно, и отложить, – безмятежно произнес Прибыльный Чой, – но, черт, Энди, я специально прилетел сюда, и мы втроем можем составить кворум, если захотим проголосовать.

– Я голосую за, – сказал Линбар. – Какого черта ты боишься?

– Никакого. Но…

– Отлично. Значит, кворум у нас есть. Итак, что там с Ираном?

Гэваллан сдержал нарастающую злость:

– День «Д» в пятницу, если погода позволит. «Шамал» подготовлен настолько хорошо, насколько это возможно.

– В этом я уверен, Энди. – Улыбка Прибыльного Чоя была дружеской. – Линбар говорит, что ты планируешь вывезти только двести двенадцатые? А как быть с нашими двести шестыми и «алуэттами»?

– Их придется оставить. Их нам никак не удастся вывезти. Невозможно.

За этим объяснением наступила тишина.

– Каков итоговый план «Шамала»? – спросил Пол Чой.

– В пятницу в семь утра ровно, если позволит погода, я по радио передаю код о начале операции. Все машины поднимаются в воздух. Четыре двести двенадцатых у нас будут дислоцироваться в Бендер-Дейлеме под началом Руди, они направятся в Бахрейн, там дозаправятся, потом полетят в Эль-Шаргаз; двум двести двенадцатым из Ковисса придется заправиться на побережье, потом лететь в сторону Кувейта, чтобы заправиться еще раз, оттуда – в Бахрейн и Эль-Шаргаз. Три машины из Бендер-Ленге под руководством Скрэггера не должны встретить никаких проблем, они просто полетят напрямую в Эль-Шаргаз. Эрикки будет выбираться через Турцию. Как только они прибудут, мы начинаем демонтировать винты для погрузки вертолетов в семьсот сорок седьмые, которые я уже зафрахтовал, после чего мы как можно скорее улетаем оттуда.

– Как бы ты оценил шансы, что мы не потеряем ни одного вертолета и ни одного человека? – спросил Прибыльный Чой, и его взгляд сразу стал жестким.

Чой был известным игроком и владельцем скаковых лошадей, а также стюардом Гонконгского жокей-клуба. По слухам, он также являлся членом игорного синдиката в Макао.

– Я человек не азартный. Но шансы хорошие. Иначе я не стал бы даже думать об этом. Мак-Ивер уже сумел вытащить оттуда три двести двенадцатых, сохранив таким образом больше трех миллионов. Если мы вывезем все наши двести двенадцатые и бо́льшую часть запчастей, «С-Г» будет в хорошей форме.