Ураган. Книга 2. Бегство из рая

На втором этаже дворца Хаким очумело высунулся из окна спальни, вырванный из глубокого сна всем этим шумом. Его телохранитель Маргол стоял рядом с ним. Они увидели, как 212-й едва не столкнулся с невысокой деревянной постройкой во дворе, сорвав полозьями шасси часть крыши, и тяжело потащился дальше, пьяно раскачиваясь и пытаясь подняться. За стеной стояла полицейская машина, в ее зажженных фарах чернел силуэт сержанта. Хаким видел, как тот прицелился, и всем сердцем пожелал, чтобы пули пролетели мимо.

Эрикки слышал, как пули зачиркали по металлу, моля богов, чтобы они не задели ничего жизненно важного, и с опасным креном начал уходить вбок от наружной стены, чтобы покинуть открытое пространство и найти место, где его прикрыло бы здание дворца. При этом безумном вираже свернутый ковер с Азаде свалился с сиденья на рычаги управления. На мгновение Эрикки растерялся, потом, собрав всю свою невероятную силу, отпихнул его в сторону. Рана на предплечье открылась.

Теперь он повернул за северное крыло дворца, и вертолет, по-прежнему летевший в нескольких футах над землей, двинулся к наружной стене в другой стороне поместья, туда, где стояла хижина, где когда-то скрывались Росс и Гуэнг. Шальная пуля пробила дверцу кабины и ударила в приборную панель; осколки стекла брызнули во все стороны.

Когда вертолет исчез из виду, Хаким проковылял через огромную спальню с весело горевшим огнем в камине в коридор и добрался до окна.

– Ты его видишь? – спросил он, тяжело дыша: ходьба давалась ему с большим трудом.

– Да, ваше высочество, – сказал Маргол и возбужденно показал рукой. – Вон он!

212-й был просто сгустком темноты в непроглядной тьме, потом вспыхнули прожекторы на наружной стене, и Хаким увидел, как он еле-еле перевалил через стену и нырнул вниз по ту ее сторону. Через несколько секунд вертолет снова появился над стеной, набирая скорость и высоту. В этот миг в коридор вбежала Айша, истерически крича:

– Ваше высочество, ваше высочество… Азаде исчезла, пропала… Этот дьявол похитил ее, а Мина лежит там без сознания…

Из-за снотворного Хаким никак не мог сосредоточиться, веки были тяжелыми, как чугунные заслонки.

– Что ты такое говоришь?

– Азаде улетела, ваша сестра улетела, он завернул ее в ковер и похитил, забрал ее с собой… – Айша замолчала, испуганная выражением лица Хакима, пепельно-серым в тусклом свете коридора, с глазами, полуприкрытыми набрякшими веками, – она не знала о снотворном. – Он похитил ее!

– Но это… это невозможно… невоз…

– О, но это так, она похищена, а Мина без сознания.

Хаким, тяжело моргая, смотрел на нее, потом пробормотал, запинаясь:

– Поднимай тревогу, Айша! Если она похищена… клянусь Аллахом, поднимай… поднимай тревогу! Я принял снотворное, и оно… Я займусь этим дьяволом завтра, клянусь Аллахом, я не могу сейчас, но пошли кого-нибудь… в полицию… к «зеленым повязкам»… оповестить всех, хан назначил награду за его голову! Маргол, помоги мне вернуться в мою комнату.

Перепуганные слуги и охранники собирались в конце коридора, и Айша в слезах подбежала к ним, рассказывая, что произошло и что приказал хан.

Хаким нащупал спинку кровати и вытянулся на ней, обессиленный.

– Маргол, скажи… скажи охране, пусть арестуют этих дураков у главных ворот. Как они могли позволить такому случиться?

– Они не были начеку, ваше высочество. – Маргол был уверен, что вину свалят на них, – кто-то должен был оказаться виноватым, – хотя он сам слышал, как хан приказывал им не трогать пилота. Он отдал приказ охранникам и вернулся. – С вами все в порядке, ваше высочество?

– Да, спасибо. Из комнаты не выходи… Разбуди меня на рассвете. Не давай огню в камине погаснуть и разбуди меня на рассвете.

Хаким с благодарностью позволил себе провалиться в сон, который манил его, такой соблазнительный и желанный. Спина больше не беспокоила его, мысли сосредоточились на Азаде и на Эрикки. Когда она вышла из маленькой комнаты и оставила его наедине с Эрикки, он позволил своему горю подняться на поверхность:

– Из этой ловушки нет выхода, Эрикки. Мы в ловушке, все мы: ты, Азаде, я сам. Я все еще не могу поверить, что она отречется от ислама, в то же время я убежден, что она не будет подчиняться ни мне, ни тебе. Я не желаю ей вреда, но у меня нет другого выбора: ее бессмертная душа важнее, чем ее земная жизнь.

– Я мог бы спасти ее душу, Хаким. С твоей помощью.

– Как? – Он еще раньше заметил напряженность в Эрикки, лицо финна сморщилось, глаза смотрели странно.

– Сделав так, что ей не нужно будет губить ее.

– Как?