Ураган. Книга 2. Бегство из рая

Она подала судно, и он почувствовал себя оскверненным оттого, что это делала женщина из неверных, но со времени ее приезда он успел понять, что она невероятно умелая и заботливая, очень мудрая и очень добрая, лучшая сиделка в Тебризе – Ахмед позаботился об этом, – гораздо лучше Айши, которая оказалась совершенно бесполезной. Он увидел, как Айша робко улыбается ему, увидел ее огромные испуганные глаза. Интересно, смогу ли я когда-нибудь еще вонзить его в нее, по самую рукоять, твердый, как кость, как в тот первый раз, когда ее слезы и извивающееся тело поддерживали в нем твердость какое-то время?

– Ваше превосходительство?

Он принял таблетку, сделал глоток воды, наслаждаясь прохладой рук сиделки, поддерживавших его голову. Потом взгляд его снова упал на Ахмеда, и он улыбнулся ему, радуясь, что его верный слуга вернулся.

– Хорошо съездил?

– Да, ваше высочество.

– По с’оей ’оле? Или силой?

Ахмед улыбнулся:

– Все было, как вы предсказывали, ваше высочество. По своей воле. В точности, как вы планировали.

– Думаю, вам не стоит так много разговаривать, ваше превосходительство, – вставила медсестра.

– Подите прочь.

Она мягко похлопала его по плечу:

– Не хотите съесть что-нибудь, может быть, немного хореша?

– Пахла’ы.

– Доктор сказал, что вам вредно есть сладости.

– Пахла’ы!

Сестра Бэйн вздохнула. Доктор запретил ей давать ему пахлаву и добавил: «Но если будет настаивать, можете дать, и сколько захочет, какая теперь разница? Иншаллах». Она нашла пахлаву, положила кусочек ему в рот, вытерла слюну, и он с наслаждением прожевал ее, хрустящую орешками, но такую нежную и такую сладкую.

– Ваша дочь прибыла из Тегерана, ваше превосходительство, – сообщила сиделка. – Она попросила меня известить ее, как только вы проснетесь.

Абдолла находил весь процесс разговора очень странным. Он пытался произнести предложения, но его рот не открывался, когда должен был открываться, и слова оставались в его сознании долгое время, а потом, когда упрощенная форма того, что он хотел сказать, вылетала изо рта, слова оказывались не очень хорошо артикулированными, хотя должны были бы быть таковыми. Но почему? Я ведь все делаю так же, как раньше. Раньше чего? Не помню, только тяжелая, давящая чернота кругом, рев крови в ушах, раскаленные иглы пронзают мозг, и нечем дышать.

Дышать я теперь могу, и слышу все отлично, и прекрасно все вижу, ум работает безупречно, полный планов, острый, как всегда. Проблема лишь в том, как все это выразить.

– Как’е?

– Что, ваше превосходительство?

Снова ожидание.

– Как ’не го’орить лушше?

– А, – кивнула она, сразу сообразив, о чем речь: ее опыт ухода за инсультными больными был огромен. – Не тревожьтесь, сначала это вам будет казаться чуточку трудным. Будете поправляться, и контроль над речевым аппаратом к вам вернется. Вы должны отдыхать как можно больше, это очень важно. Отдых, лекарства и терпение, и будете снова здоровы. Хорошо?

– Да.

– Желаете, чтобы я послала за вашей дочерью? Она очень хотела вас увидеть, такая милая девушка.

Ожидание.

– По’же. По’же у’ижу ее. Уходите, ’се… но не Ах’мед.

Сестра Бэйн подумала, потом опять мягко похлопала его по руке:

– Я дам вам десять минут. Если вы пообещаете мне потом отдохнуть. Хорошо?

– Да.

Когда они остались одни, Ахмед подошел ближе к кровати:

– Да, ваше высочество?

– Сколько ’ремени?

Ахмед взглянул на часы на руке. Часы были золотые, с украшениями, он ими восхищался.

– Почти половина двенадцатого, вторник.

– Петр?

– Не знаю, ваше высочество. – Ахмед рассказал хану то, что ему передал Хаким. – Если Петр сегодня прилетит в Джульфу, Фазир будет поджидать его там.

– Иншаллах. Азаде?

– Она была искренне встревожена состоянием вашего здоровья и сразу же согласилась приехать. Минуту назад я видел ее с вашим сыном. Я уверен, она согласится на все, чтобы защитить его, как и он, чтобы защитить ее. – Ахмед старался говорить ясно и коротко, не желая утомлять его. – Что вы хотите, чтобы я сделал?

– ’сё.

Все, что мы с тобой обсудили, и еще немного, с наслаждением подумал хан, приходя в возбуждение. Теперь, когда Азаде вернулась, перережь горло посланнику, который пришел просить выкуп, чтобы горцы в ярости сделали то же самое с пилотом; выясни, являются ли эти отродья предателями, любым способом, каким захочешь, и, если являются, выколи Хакиму глаза и отправь ее на север Петру. Если не являются, зарежь Наджуд, только медленно, а этих держи обоих здесь под присмотром, пока пилот не будет так или иначе мертв, потом отошли ее на север. И Пахмуди! Я назначаю награду за его голову, которая будет искушением даже для Сатаны. Ахмед, предложи ее сначала Фазиру и скажи ему, что я хочу мести, хочу, чтобы Пахмуди распяли на дыбе, отравили, вспороли живот, искалечили, кастрировали…