Ураган Мертвых (= Атака мертвецов) (ЛП)

— Говоришь, как истинный дроу! — воскликнул он. — Но есть часть истории, которую вы не знаете. Почему Кореллон Ларетиан согласился на изгнание тёмных эльфов? Как видишь, Илиитири стали немного могущественней. У них было в поддержке божество, Лолс.

Каватина фыркнула:

— То, что Илиитири веровали в Лолс — широко известно, демон. Скажи мне что-нибудь, чего я действительно не знаю.

Ведонай выдал хитрую улыбку.

— Я надеялся, что ты меня об этом спросишь. Тогда, позволь мне рассказать тебе кое-что, жрица. Ты знаешь, кого Лолс послала развратить Илиитири?

Каватина не знала, но могла предположить.

— Ты права. Меня. Медленно, тысячелетия до, и тысячелетия после, я играл с Илиитири. Это было… — он провёл чёрным, покрытым коркой языком по губам. — восхитительно. И с каждым последующим поколением, с каждым криком новорождённого дхаэроуродившегося за эти тринадцать тысячелетий, моё заражение распространялось.

Каватина видела, что демон врал. Вендонай пытался убедить её, что то, что она переносила его заразу, было источником всех её бед. Редкие вспышки ярости — негибкость, как он это назвал — не означают демоническую инфекцию.

— О, не так ли? — сказал Вендонай. — В твоём случае, к несчастью для тебя, означают. Я мог чувствовать запах на тебе, помнишь?

Халисстра внимательно слушала всё это время, и будто забыв, к кому она обращается, сказала:

— Но ты не почувствовал этот запах на мне.

— Нет, — категорично ответил Вендонай через плечо. — Не почувствовал. Ты — Миэиритари. В тебе нет ни капли крови Илиитири. Ты знаешь, что это означает?

Надежда вернуться к нормальной жизни мерцала в глазах Халисстры. Ведонай разрушил её одним словом:

— Слабачка.

Он заливисто рассмеялся, трясясь в судороге. Халисстра рухнула, словно подкошенная.

Каватина, согласилась с демоном. Халисстра — слаба. И если бы она не…

— Да, — Вендонай тяжело дышал, и всё его внимание было приковано к Каватине, — Правильно. Если бы она не была слаба, то не превратилась бы в… это. — он стиснул запястья Меларн, и поднял руки вверх, затем позволил им упасть. — Но ты не слаба Каватина. Ты — сильна. Демоническая кровь течёт в твоих жилах. Прими это.

Каватина покачала головой, отказываясь верить. Демон лгал. Он просто перекручивал факты, пытаясь поймать её в ловушку.

— Эйлистри, — прошептала она. — Помоги мне увидеть свет.

Вендонай покачал своей массивной рогатой головой.

— Ты ведь не сдаёшься, не так ли? — он притворно вздохнул. — Но всё же, подумай над этим. Почему только некоторые дхаэроумогут быть искуплены? Ты видела это своими собственными глазами.

Он замолчал, и Каватина почувствовала, как отвратительные пальцы копались у неё в мыслях. Она попыталась вытолкнуть их, но не смогла.

— Например, тот Ночная Тень из Кормантора, — Вендонай продолжил. — Которого Халисстра замотала в кокон. Ты предложила ему шанс на искупление, а он просто не стал принимать это.

«Нет, — думала Каватина. — И независимо от того, что ты говоришь, я не извинюсь за то, что отправила его душу к богу».

— В том то и вся ирония, — продолжил балор, будто она говорила вслух. — Оставь ты его тогда в живых, и возможно, вы сейчас бы поклонялись своей богине вместе, — он положил коготь на подбородок, будто думая, — С другой стороны, возможно и нет. Может быть, тот мужчина был потомком Илиитири, в конце концов. Это объяснило бы его нежелание менять веру. Всё-таки, моё заражение распространилось далеко и глубоко. После Тёмного Бедствия осталось не так уж и много Миэиритари, а вот Илиитири было достаточно, — он улыбнулся. — Этим и объясняются все те трудности, с которыми столкнулась Эйлистри, при наборе новообращённых за эти прошедшие тысячелетия. Почему так мало просителей перешли в её веру, не смотря на долгие и неустанные усилия её жриц. Сегодня так тяжело найти кого-то, кто может по-настоящему раскаяться. Найти дхаэроу, который не заражён моей инфекцией.

— Ложь, — прорычала Каватина.

— Неужели? — балор вздохнул. — Загляни в свою душу глубже, Каватина. Ты можешь честно сказать, что ты лишена и злости, и гнева? Откуда тогда взялась твоя неутомимая жажда мести? Ты вымещаешь гнев, охотясь на демонов. А если бы не было демонов, то ты бы изливала злобу на своих товарищей дроу? И можешь ли ты с уверенностью сказать, что ты уже так не сделала? Например, тот дроу в лесу Кормантор. Или Ночные Тени, те, кто сейчас часть вашей религии. Ты ненавидишь их, потому что Эйлистри действительно принялаэтих дроу. Потому что они те, кем тебе никогда не стать. Искупленные. Чистые. Лишённые заражения.

Каватина сжала кулаки настолько сильно, что ногти врезались в ладони. Её тело было связано узлом намного более крепким, нежели опоясывающий её кнут. Она думала, что всё это — неправда. Ни слова правды. Она — жрица Эйлистри. Она — Рыцарь Тёмной Песни. Такая же добрая и милосердная, такая же чистая, как и все они.

— Тогда почему, — Вендонай дышал ей в ухо, — твоя богиня отвернулась от тебя? Где то чудо, о котором ты молила?