Ураган. Последние юнкера

— Очень люблю и умею, — отвечала она.

— Вот и прекрасно. Я имею сделать вам одно предложение. Хотите поступить в мой отряд?

— С большим удовольствием.

— Только должен вас предупредить, что придется переодеться в мужской костюм.

— Это для меня не ново, только вот костюма я не взяла с собой.

— Об этом не беспокойтесь. О костюме я сам позабочусь. Так, если вы окончательно решаетесь, позвольте мне ваши документы. После обеда я буду в штабе, где выполню все формальности, а завтра, в десять часов утра, идет наш поезд, на котором мы вместе и отправимся к отряду.

На другой день, около шести часов утра, в купе, где - ночевала Наташа, постучался Греков, сопровождаемый портным.

— Вот, сестра, портной, который пригонит и переделает, если понадобится, мужской костюм, которой я получил для вас. У него же сапоги, папаха и белье для вас.

Когда портной окончил свою работу, Наташа переоделась и взглянула в зеркало. Перед ней стоял прелестный четырнадцатилетний мальчуган.

Глава Ш

Революция застала Карягина в Петербурге, где он отдыхал, пользуюсь отпуском после ранения. Далеко де глупый человек, он быстро понял, что при новом строе центр тяжести сосредоточен в правительстве, а в совете рабочих а солдатских депутатов. Крайне честолюбивый, он мечтал если не о наполеоновской карьере, то, во всяком случае, о солидном и влиятельном посте в будущей России. Еще не принимая никакого решения, Карягин стал посещать этот совет, не пропуская почти ни одного заседания. Чем чаще посещал он эти собрания, тем больше и больше росло в нем убеждение, что правительство существует лишь до тех пор, пока советы позволяют ему это, что рано или поздно они столкнут его и возьмут власть в свои руки. Не укрылось от его наблюдательного взгляда то, что сам совет делится на две группы: знающих и незнающих, причем знающие делали вид, что они такие же члены совета, как и незнающие, но тем не менее это они руководили

политикой совета, пользуясь незнающими как орудием для осуществления своих целей. Время шло и Карягину пора было ехать на фронт, но он сначала всякими законными путями оттягивал отъезд, а затем попросту перестал считаться с военной властью, убедившись в ее слабости и в своей безнаказанности. Далеко не трус, он оставался в Петербурге не потому, что боялся войны, а потому, что новые, открывшиеся после революции, возможности волновали его честолюбие. «Во время примкнуть к нужной партии, и я буду шишка», не раз говаривал он себе. Приезд и беспрепятственная агитация Ленина окончательно раскрыли ему глаза, и он записался в партию большевиков. Как ни увлекала Карягина завязавшаяся борьба, мысль о Наташе не покидала его. «Вот упрочу здесь свое положение и тогда примусь ее разыскивать», думал он часто. «Тогда уж ей от меня не увернуться. Все равно защитить будет некому. Жениться, так женюсь, а нет, так и без брака она будет моею», мечтал он, расхаживая по комнате. Теперь, после переворота, он занимал уже одну из видных должностей в военной секции и жил в Смольном институте.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Карягин, прекращая свое хождение.

В комнату просунулась голова красногвардейца.

— Товарищ, вас в секцию просят.

— Поминутно беспокоят, — пробурчал Карягин, надевая френч, и выходя из комнаты. В зале, который занимала секция, его встретил, одетый тоже во френч, человек среднего возраста, с ярко выраженным типом семита.

— Вас-то нам и нужно, — заговорил еврей. — Вот в чем дело. Восстание пролетариата в Москве приняло затяжной характер. Уж слишком мало знающих военное дело людей с нашей стороны, тогда как с противной, наоборот, все офицеры и юнкера. Так вот, Совнарком постановил срочно командировать в Москву, для руководства военными операциями, нескольких верных людей из бывших офицеров, в том числе и вас. Так что потрудитесь немедленно собраться, и через полчаса автомобиль отвезет вас на Николаевский вокзал. О документах не беспокойтесь. Все будет приготовлено. В Москве вы поступите в распоряжение товарища Каменева, который там руководит движением. Завтра утром экстренный поезд, я надеюсь, вас доставит в Москву. Желаю успеха. Торопитесь же, — улыбаясь и пожимая руку, закончил он.

«А ведь Наташа из Москвы. Сейчас она, наверное, там», — мелькнуло в голове у Корягина.

Только что казавшаяся неприятной, предстоящая поездка стала и желанной, и приятной.

«Как же мне ее найти? — ломал он себе голову, сидя в купе 1-го класса экстренного поезда, мчавшего его в Москву. — Как-нибудь через санитарную часть. Можно будет потребовать ее адрес через тот же лазарет, в котором она работала. Только уж очень это долго будет. А может быть она и сейчас еще в том лазарете. Нет, не с ее характером ужиться в лазарете при новых порядках. Безусловно, она уехала».

Карягин прибыл в Москву накануне того дня, когда офицеры и юнкера, защищавшие ее, сложили оружие.

- Немножко поздно догадался Совнарком прислать вас, — встретил его товарищ Каменев. — Впрочем, вер-