Ураган Уайетта

Но Фавель не собирался проводить контратаки, да и не мог. Более половины его личного состава было занято обслуживанием орудий, и численность пехоты составляла всего около девятисот человек. Но они были великолепно экипированы и готовы к решительной схватке. Автоматического оружия у них было с избытком, и они имели достаточно времени, чтобы хорошо пристрелять его. И Рокамбо, прежде, чем смог бы захватить пушки, молотившие по его войскам с убийственной силой, должен был потерять громадное число своих солдат. Да и смог бы он их захватить? Орудия были готовы к немедленному отступлению и по первому приказу должны были организованно отойти на заранее подготовленные позиции. И Рокамбо пришлось бы повторять вновь и вновь самоубийственные попытки атаки.

Фавель постоянно находился в штабе. Его офицеры хорошо знали свои обязанности, и он знал, на что они способны, и вполне доверял им. Поэтому он мог целиком сосредоточиться на проблемах, возникших в связи с ситуацией на западном фланге. В то утро он съездил в доки и смотрел в бинокль на то, как эвакуируется американская база на мысе Саррат. Один за другим снимались с якоря корабли и уходили на северо-восток по направлению к Пуэрто-Рико. В ту же сторону, к безопасности, улетали и самолеты. Пелена черного дыма от горевшего нефтехранилища окутывала весь мыс. Командующий Брукс не оставлял за собой ничего, что могло бы кому-нибудь пригодиться.

Фавель размышлял над возможными действиями Серрюрье. Конечно, он поторопится тотчас же занять базу, что вполне можно было бы сделать и потом. Американская база всегда была бельмом у него на глазу, и он несколько раз наталкивался на решительный отказ американского правительства покинуть остров. Теперь он мог взять базу голыми руками и, конечно, не откажет себе в удовольствии, не понимая того, что за пустой победой всегда маячит призрак поражения. Он потеряет время, занимаясь базой, вместо того, чтобы организовать наступление на Сен-Пьер резервных сил, свежих, не обмытых кровью, свободных от безотчетного страха получить нож в спину от американцев.

Поэтому, когда Фавель услышал гром пушек с востока, улыбка тронула его губы: Рокамбо с его деморализованной армией все же первым приступил к действиям, а Серрюрье все еще захлебывался от счастья в своем новообретенном раю на мысе Саррат. Прекрасно! Пусть он побудет там подольше. Если бы он знал, что восьми тысячам войск противостоит всего одна, он бы, конечно, действовал иначе, но никто ему этого не сказал, а если в сказал, он бы не поверил. Он был человеком подозрительным и всюду искал какого-нибудь подвоха.

Фавель позвал вестового и приказал ему срочно разыскать Мэннинга и Уайетта. Затем он откинулся на спинку стула, достал длинную и тонкую сигару и, не торопясь, зажег ее.

Вестовой нашел Уайетта на крыше, тот рассматривал в бинокль линию горизонта. Высокие перистые облака теперь закрывали небо и уступали место более мощному облачному слою, двигавшемуся с юга, словно белая плотная простыня. Было страшно жарко, воздух был сух и неподвижен, не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Вокруг солнца наблюдалось гало – зловещий, с точки зрения Уайетта, знак.

Когда он вошел к Фавелю, там уже находился Мэннинг, докладывавший о ходе эвакуации.

– Мы стараемся действовать как можно быстро, – говорил он. – Но времени очень мало.

– Времени у нас нет, – резко подтвердил Уайетт. – Мейбл движется быстрее, чем я предполагал.

– Сколько еще осталось? – спросил Мэннинг.

– Он ударит около пяти.

– Господи! – воскликнул Мэннинг. – Мы не успеем.

– Должны успеть, – сказал Фавель с нажимом и обратился к Уайетту. – Что вы имеете в виду, говоря, что он ударит около пяти часов?

– Скорость ветра достигнет шестидесяти миль в час.

– А затопление?

Уайетт покачал головой.

– Не знаю, – честно признался он. – Этот аспект ураганов я, к сожалению, не изучал. Я не знаю, когда ожидать сильной приливной волны, но полагаю, что после шести ее долго ждать не придется.

– Сейчас два часа, – задумчиво сказал Фавель. – Это дает нам четыре часа, в худшем случае – три. Как будут развиваться события в этом промежутке?

– В течение следующего часа облака будут густеть, поднимется ветер. И тогда положение начнет ухудшаться быстро.

– Чарльз, можем ли мы сейчас отступить ко второму эшелону обороны?

Мэннинг нехотя кивнул головой.

– Этот район в принципе уже свободен от населения, но не слишком ли ты торопишься? Если Рокамбо прорвется, он может нас настичь во время отступления, и наши дела пойдут прахом.

Фавель подтянул к себе стоявший на столе телефон.

– Мы отступаем, – твердо сказал он. – Надо торопиться. Приложи все усилия, Чарльз.

– Хорошо, Джулио, – сказал Мэннинг вяло, – сделаю все, что смогу. – И он вышел из зала.

Уайетт не знал, уходить ему вслед за Мэннингом или нет, но Фавель сделал Уайетту знак рукой остаться. Бережно положив телефонную трубку, он сказал:

– Вы упоминали дождь, мистер Уайетт. Насколько серьезен этот фактор?