Ураган в сердце

– Ага! – воскликнул Рагги, словно в рог протрубил сигнал к новой атаке. – Да-да, вы, американцы, всегда это говорите: важны не деньги. Это вы так говорите, только я считаю, что это неправда.

– Ладно, а что правда? – задал вопрос Джадд, без особого пыла поддерживая разговор. Этим вечером у него были слишком практичные мысли, мешавшие искренне наслаждаться словопрениями, которые так любил Рагги.

– Эта компания, где вы работаете, эта «Крауч карпет», чем в ней люди занимаются? Да-да, вы делаете эти красивые ковры, чтобы наделить всех американцев счастьем от стены до стены. – Индиец слегка рассмеялся, радуясь собственной маленькой шутке. – Разве не правда, что эта компания существует только для того, чтобы делать деньги?

– Вы все переворачиваете с ног на голову. Мы делаем деньги для того, чтобы могли существовать.

– Но если это только для того, чтобы существовать, то какова цель этого существования?

– Вы чего добиваетесь? Хотите отговорить меня от возвращения в «Крауч карпет»?

– Нет-нет, прошу вас, вы не должны думать так, – торопливо выговорил Рагги. – Я всего лишь стараюсь понять, что мне понадобится знать, когда я вернусь в Индию. В моем родном городе появились большие компании, пришедшие строить фабрики. Одну уже построили, на ней делают джанаспати – это гидрогенизированное растительное масло для приготовления пищи, понимаете. Еще есть завод, где делают алюминий, а теперь отец пишет мне, что строят очень большую фабрику для изготовления автомобильных шин. Значит, очень скоро, я думаю, у меня будут такие пациенты, как вы. Если я не пойму этой американской болезни, как сумею я ее лечить?

– Что вы называете американской болезнью? – Джадд вернулся к разговору, понимая, что раскрылся и подставил себя под ожидавший его укол, и попытался притупить его, уйдя в защиту: – Уж не пытаетесь ли вы убедить меня в том, что у вас в Индии нет сердечных приступов, а?

– Нет-нет, я ведь говорю не только о сердечных приступах, – пояснил Рагги. – Но, коль скоро вы об этом заговорили… Только сегодня я получил письмо от своего отца, в котором он сообщает мне, что у него сейчас как раз такой случай – инфарктник, которому еще нет пятидесяти лет. Это не случайное совпадение, я думаю, что человек, о ком пишет мой отец, работает заместителем управляющего фабрикой по производству джанаспати.

– Компания американская?

– Нет-нет.

– Зачем же тогда называть это американской болезнью?

Мгновенная улыбка расколола маску Рагги.

– Мой отец пишет, он очень остроумный человек, я думаю, он говорит, что это очень заразная болезнь. Теперь она по всему миру расходится.

– А я так думал, уж кто и виноват во всех ваших бедах, так это британцы.

– Это все та же болезнь, – вежливо настаивал Рагги. – Только у вас она в более опасной форме. Британцы, те до сих пор чай пьют, а вот вы, нет-нет, вы себе такой пустой траты времени позволить не можете. Вы всегда должны ехать, ехать, ехать – толкать, толкать, толкать.

– Ладно, если мы, американцы, такие плохие, зачем же вы тогда приехали в Соединенные Штаты получать медицинское образование?

Озорной огонек сверкнул в глазах Рагги.

– Тот, кто желает изучить инфекционное заболевание, разве не поступит мудро, поехав в ту местность, какой оно свойственно?

Джадд рассмеялся, отдавая должное полемическому мастерству индийца, но все же парировал:

– Вы только то и сказали, что весь остальной мир желает заразиться той же болезнью.

– А-а, да. Сейчас вы станете опять говорить мне, что у вас самый высокий уровень жизни, который мир когда-либо знал.

– Вы сможете это отрицать?

– Значит, все американцы должны быть счастливы – вы это хотите сказать? Нет-нет, я так не думаю. Когда я впервые попал в Нью-Йорк, вот о чем я думал: все будут счастливые, потому что у них такая прекрасная жизнь. Но это неправда. Во всем мире, я думаю, нет столько несчастливых людей, сколько их в вашей стране.

– Если, говоря «несчастливые», вы имеете в виду «неудовлетворенные» – ясное дело, мы такие. Потому-то мы и продвинулись кое-куда. Не будет никакого прогресса, если сидеть себе на корточках да дожидаться, пока боги о тебе позаботятся.

Рагги отпрянул, как от нечестного удара, но быстро собрался и снова ринулся в атаку:

– Значит, вы говорите, что кое-куда продвинулись. А скажите мне, куда именно вы продвигаетесь?

Джадд рот открыл, но на мгновение замешкался, что позволило Рагги опередить его:

– А-а, вы не можете мне сказать. И в этом беда, я думаю. Вы не знаете. Это как взбираться на лестницу, у которой нет верхушки. Да-да, именно в этом ошибается ваша западная философия. Для вас жизнь есть лестница. Всегда вы должны взбираться, взбираться, взбираться вверх, вверх, вверх. И нет этому конца, пока вы не станете слишком старыми, чтобы взбираться дальше.

– Или кто-то не сшибет вас с лестницы, – раздумчиво произнес Джадд, почти невольно откликаясь на мрачные предчувствия, которые – даже сейчас – едва ли оказались за порогом сознания.

Некоторое время казалось, что Рагги подхватит эту тему, но тот рассудительно продолжал: