Урал атакует

Сосновый бор густо выставил в первые ряды своего войска тоненькие молодые сосенки. Солнышко едва прорывалось в скудные щели этого отряда. Становилось зябко. Ноги периодически проваливались в наст. В поисках деревьев покрепче и места поудобнее Костя забрел поглубже. Ему все казалось, что вот здесь не то, а вот там дальше будет лучше. Время от времени он оглядывался назад. И когда просвет с машиной заслонился темной серо-зеленой гущей, он остановился.

Сосняк молчал, лишь изредка что-то потрескивало в далекой дремучести, и эта тишина представлялась тревожной и обманчивой. Костя облюбовал стоящее деревце — оно уже покосилось, и завалить его не представляло труда. Застучал топор.

Костя чувствовал что-то недоброе. Не нравилась ему эта глухомань. И потому слегка тревожно. Он часто оглядывался, словно бы пытаясь кого-то отыскать глазами, но лес, застывший в весенней дреме, молчал. И только эхо отзывалось на стуки топора.

Муконину вспомнилось, как на заре молодости он ездил с мужиками на рыбалку, на одно из уральских озер. И там они случайно загнали машину в глубокий лес и нарвались на некую заброшенную пасеку, или делянку, или усадьбу, что-то в этом роде. Всего несколько строений: лом, сарай, баня, конюшня и загон для скотины. По всему было видно, что признаки жизни прилично затерлись временем. И на этой усадьбе водились такие огромные комары, Костя в жизни таких не видел! А они просто одурели от нечаянно нагрянувшего счастья встречи с людьми. Еще бы чуть-чуть, и оголтелой атаки не избежать. Не успев ничего исследовать, сотоварищи боязливо ретировались.

Костя улыбнулся. Ему стало легче. Заготовив несколько поленьев, он связал их припасенной веревочкой. В эту минуту послышался выстрел, а затем — крики и мотоциклетный стрекот. Костю словно обдало обжигающим душем. Он схватил поленья и побежал, спотыкаясь, путаясь в выборе тропинок.

Достав на ходу пистолет, Костя выскочил из леса где-то левее, но, к сожалению, уже все стихло. Костя увидел машину хоть и не рядом, но шагах в двадцати от себя. Там царила какая-то мертвенная пустота. Чувствуя, как просыпается ненависть к людям, он быстро пошел к машине. Ноги неразборчиво ступали в грязь.

Почти бегом подскочил к дверям. В салоне не было ни души. Мало того, в «семерке» успели похозяйничать какие-то варвары.

— Бля. Ганя, ты где? Что за обезьяны тут терлись?! — выкрикнул он.

Содержимое «бардачка» в беспорядке валялось на кресле пассажира. Благо что пистолет «Грач» Костя давно перепрятал в карман. Коляновский карабин отсутствовал. Прихватили остатки еды из салона. До заветного чемоданчика, конечно, не добрались. Но Костя на всякий случай проверил. Муляж «Минипы» оказался на месте. Костя, чувствуя жгучую досаду, заорал:

— Ганя! Ганя!

Но все было глупо. Не Костин приятель выиграл в схватке, а налетчики увезли его с собой.

И тут на глаза попались свежие пятна крови на панели дверцы переднего пассажира. Померещилось, что от них еще идет пар.

Костя матерно выругался. Ему представилась предполагаемая картина. Некто подстрелил Ганю из укрытия, используя фактор неожиданности. Затем эти бандиты с большой дороги быстро распотрошили автомобиль, взяли самое ценное и удалились, прихватив с собой зачем-то раненого Ганю. Удалились? Хм. Уехали на мотоцикле, ведь он явственно слышал из леса мотор.

Ну конечно, черт побери! Необходимо срочно исследовать прилегающую территорию на предмет свежих колесных рытвин, отличных от «жигулевских».

Костя обошел «семерку» со стороны капота, начал проводить тщательный осмотр земли от двери с пятнами крови. Около двери обнаружилось несколько сбивчивых следов, оставленных как минимум двумя представителями человеческой расы. Часть отпечатков принадлежала Гане — Костя догадался по большому размеру подошвы и характерному рисунку, елочке. Насколько он помнил, у Ганиных бот имелась именно такая елочка. Впрочем, Костя не мог ручаться. Но второй след явно указывал на чужака. Он был размером поменьше, с почти отсутствующим рисунком и глубоким каблуком.

И эти, вероятнее всего, кирзачи разборчиво отступали назад. А у багажника «семерки» к ним присоединялись этакие плоскостопные полусапожки, с несколько косящими носками. Здесь же подошва елочкой перестала появляться, а точнее, превратилась в беспорядочную рыхлую ленту. Стало быть, тут Ганя начал «дрейфовать», его подхватили под мышки и отбуксировали до…

До мотоцикла с коляской. Метрах в двух от задка «жигуленка» хорошо определялись две узкие борозды, усыпанные по граням мелкими углублениями-кирпичиками, что говорило о несомненности былого присутствия старомодных мотоциклетных покрышек. Эти свежие колеи выбегали из противоположного леса и уходили по дороге назад.