Урал улыбается

«Цветы для любимой девушки! Подумать только, в моем-то возрасте. Двадцать лет жил спокойно, перебесился, остепенился. И вот встреча, удар, и вновь мечта, и вновь былые страсти. Прекрасно! Снова прогулки, аллеи, нежные слова. Изумительно! Снова расходы. Неизбежно… Впрочем, цветы надо купить, без этого уж никак. Но что бы еще придумать? Что-нибудь необычное. Стихи сочинить? В молодости я был силен на экспромты. Безотказно действовало. Сейчас силы не те, воображение угасло. Хорошо бы из старого вспомнить… Как там у меня было?.. Ага! Вот. «Любимая! Поклясться я готов: прекраснее тебя подруги не отыщешь. Я надарю тебе, любимая, цветов рублей на тыщу!» Рублей на тыщу, а? Конечно, преувеличение, фантазия, но зато… Позвольте, «на тыщу»? Неужели я так размахнулся?.. А! Да ведь это еще когда было — до денежной реформы. Теперь это не звучит. Надо эти стихи привести один к десяти. Попробуем: «Любимая! Поклясться я готов: не разлюблю тебя я ни за что. Я надарю тебе, любимая, цветов рублей на сто!» Рублей на сто… Громковато. Неуместная масштабность. Чувство-то ведь интимное, тут камерность нужна, скромность. Ну-ка, еще раз к десяти… «Любимая! Отныне я готов от счастья петь, плясать и куролесить. Я надарю тебе, любимая, цветов рублей на десять!» Надо же, как легко рифмую. А ну, еще разок. «Любимая! Поклясться я готов, ты, ласточка моя, моя русалка. Чтоб надарить тебе, любимая, цветов, рубля не жалко!» Теперь в самый раз: и поэтично, и в рамках здравого смысла. Вот и очередь подошла…»

Валерий Анищенко ЗА СТИХАМИ

— Ты куда так рано?

— За стихами.

— А топор?

— Топор, чтоб не скучать.

Владимир Ковалев

Соскочив, натягиваю брюки,

Выхожу взволнованно во двор

И беру в мозолистые руки

Авторучку, стержни… и топор.

— Ты куда, Володя, с петухами? —

Догоняет у калитки мать.

— В рощи, — отвечаю, — за стихами.

Рвать, писать, ворочать и рубать.

И рубаю вдалеке от хаты

Рифмы, хворост, строки напролом.

Целый день, с рассвета до заката,

Я тружусь пером. И топором.

Владимир Печенкин ВМЕСТО МАСТЕРА

Однажды в конце смены подходит ко мне наш мастер Иван Макарыч.

— Будь другом, — говорит, — сходи за меня на совещание. Сейчас из заводоуправления звонили: какое-то у них там мероприятие то ли по экономике, то ли по пьяницам. Обязательно надо присутствовать. А у меня сегодня, как назло, жена именинница.

— Ладно, — говорю, — хоть и неохота, но раз такое дело…

Он обрадовался:

— Вот спасибо! Одевайся сейчас и жми прямо на второй этаж. Будут регистрировать — скажи: Замучин, мол, из третьего механического. Свою фамилию не ляпни, понял? И сиди себе, слушай. Только старайся не храпеть, докладчики этого не любят.

Пришел я в заводоуправление. Зарегистрировался. Секретарша, симпатичная химическая блондинка, записала, что я не какой-нибудь слесарь Щукин, а мастер Замучин.

Народу негусто, но сели, сидим. В президиуме главный инженер, его зам да какой-то еще приезжий, представительный такой, в очках. То ли лектор, то ли научный ученый.

Сперва выступил главный инженер. Рассказал нам, как мы работаем. Оказывается, все идет у нас нормально и даже прекрасно. Производительность здорово даже повысилась. И себестоимость продукции тоже, оказывается, повысилась. Но по каким это причинам — главный говорить не стал, а поскорее перешел к другим показателям, которые тоже все вверх прут.

Когда главный инженер уморился, выступил его зам и повторил то же самое. А я сижу себе, слушаю и стараюсь по возможности не задремать.

Потом начал этот, приезжий. Толкует про разные новые внедрения. Про НОТ, про то, что мы должны беречь каждую рабочую секунду. Видать, азартный мужик — горячится и воду из графина хлещет для охлаждения организма. И вдруг спрашивает:

— А скажите, товарищ… да-да, вот вы… — и пальцем в меня тычет. — Бывают у вас в цехе простои? Бывает, что вы сидите без работы?

Я глаза протер и говорю:

— Ну вот еще! Что мы, тунеядцы, что ли?!

Главный инженер заулыбался и мне тихонечко кивает. А лектор — опять:

— Я, — говорит, — сегодня проходил через ваш цех и вижу: трое рабочих сидят и курят… Через два часа иду обратно — они все сидят и курят…

— Мало ли что, — отвечаю ему. — Может, они какое-нибудь рацпредложение обдумывали.

— Сразу трое?!

— А что? Коллектив — это же сила! Посидят — и что-нибудь сообразят. На троих.

Главный наш за голову схватился и враз заморгал.

«Не туда хватил, — думаю. — Черт бы взял этого приезжего!»

А тот не унимается:

— Значит, у вас не бывает, чтобы случилась неувязка или, там, отсутствовал нужный материал?

— Как не бывает! Этого сколько угодно!

— Следовательно, простои бывают?

Меня зло взяло:

— Да говорят тебе, что не бывает! Дело всегда наймется: кто себе плитку мастерит, кто лодочный мотор или, там, мопед ремонтирует — кто что… Простаивать нам некогда.

Лектор вроде бы опешил. Даже очки с носа в стакан с водой булькнули. Выудил их, нацепил, глядит.

— Как же так? — говорит. — Ведь от этих, гм… непроизводственных трудов ваша зарплата страдает?