— Тем более, дорогие мои! — режиссер поддержал нас за локти. — Но не надо снижать темп. Надо расти творчески. Подниматься выше. Накапливать опыт. Попробуйте это сделать, поднявшись на бельэтаж, в амфитеатр. Покажите своих героинь в каком-либо современном решении. Например, отбросьте тряпки, работайте лентяйками. Смелее, бабуси!
Мы начали репетировать. Приспособления нам понравились. Мы не ползали, как прежде. Не лазали, кряхтя и охая, под столы и кресла. Все процессы по ликвидации пыли проделывали в приличных позах.
Вскоре режиссер вызвал нас к себе и сказал:
— Молодцы! Но вы губите свое призвание. Вы не даете возможности раскрыться ему полностью. Попытайтесь проявить его в ложах верхних ярусов. Там черт ногу сломит. И запомните: ваше перевоплощение в местах, далеких от сцены, — залог будущего успеха в спектакле.
Мы продолжали перевоплощаться. Облазали все ярусы. Добрались до галерки. Весь театр сиял, как новенький. На нас смотрели с почтением, словно мы стали заслуженными артистами. Популярность наша росла. Осталось только помыть сцену и покорить зрителя.
— А ведь с чего все начали? — удивился режиссер, встретив нас у входа в театр. — Тряпку не могли отличить от лентяйки, лентяйку — от пылесоса. Крепкая у вас хватка. Ши-и-рокий размах. Скоро вот начнут стелить паркетный пол, и я обещаю в следующей пьесе приберечь для вас роль полотеров. Согласны?
— Ага, — сказали мы.
— Ого! — еще больше подивился режиссер. — Да вы и выражаться-то уже начали, как уборщицы. Ну, я вижу, вы здорово вжились в образ!
— Стараемся! — сказали мы, по привычке поднимая с пола какую-то измятую и очень пожелтевшую бумажку.
Развернув, мы прочитали в один голос объявление: «В театр срочно требуются уборщицы».
Как только закрылась дверь правления колхоза, полные тревоги глаза бухгалтера уперлись в председателя:
— Горит! — проговорил он, тяжело вздохнув. — Загляни-ка в свой список, может, кого-то упустили.
Председатель пробежал глазами по бумаге, которая белела перед ним на столе, и крикнул рассыльную:
— Эй, Шамсикамал-апай!
Из соседней комнаты показалась пожилая женщина.
— Слетай-ка мигом на ферму, скотника Якшыгула позови. Только побыстрей, чтоб одна нога здесь, а другая — там!
Спустя некоторое время скотник Якшыгул уже стоял перед начальством.
Председатель усадил его в кресло:
— Якшыгул-агай, весь год все в работе да хлопотах. Устаешь, наверное?
— Как не уставать, ведь это же работа, а не гулянка.
— Поди, и отдохнуть порой хочется?
— Рабочему человеку без отдыха никак нельзя…
Услышав эти слова, председатель страшно обрадовался. Он вырвал из рук бухгалтера листок бумаги и протянул его Якшыгулу.
— Тогда получай.
— Что это?
— Путевка в дом отдыха. Деньги до копейки уплачены. Теперь дело только за тобой.
Якшыгул повертел в руках путевку:
— В дом отдыха? Что же я там буду делать?
— Ничего там не надо делать, Якшыгул-агай, будешь отдыхать да и только.
— Целых полмесяца без дела — разве мыслимо? Не смогу я. Не выдержу.
Председатель кинулся убеждать Якшыгула:
— Думаешь, там нечем заняться? Для легкой разминки в волейбол можно или в баскетбол. Захочешь попотеть — гоняй футбол. Для сидячего развлечения — шашки есть и шахматы. А самое лучшее удовольствие — это забивать козла!
Терпеливо выслушал Якшыгул председателя да повел совсем не в ту сторону:
— Нет уж, брат, где видано, чтобы рабочий человек целых две недели бил баклуши. Откуда я выкрою столько времени? Отел вот вскорости начнется…
— Найдем тебе замену, Якшыгул-агай. Саляха можем поставить.
— Лежебоку несчастного? Ведь он же в семь утра с постели подымается. Всю скотину колхозную загубит. Нет и нет, и не уговаривайте!