Уральский узел

Машины — он нашёл там, где они и должны были быть — белую Приору-универсал и белую Газель. И та и другая — были чистыми, с документами — в Газель положили даже бланки путевых листов и печать для них. Это хорошо…

Машины он перегнал в другое место, и на следующий день выехал на Приоре в аэропорт, встречать пражский рейс. Мороз немного ослаб, дороги — успели почистить, и передвигаться по городу было проще, чем вчера…

Конечно же, он сразу узнал того пассажира пражского рейса, который прилетел в Екатеринбург. И тот его узнал. Это был Мечислав, снайпер-инструктор в секретном лагере ЦРУ в Карпатах. И если он здесь был, лично — значит, ставка была верна…

Мечислав тоже увидел его, подошёл. У него не было длинного, чёрного кофра — значит, без оружия. Только большая, чёрная сумка.

— Добрый день.

— Добрый. Как долетел?

— Хорошо.

На русском Мечислав говорил без акцента, но порой не совсем как русский

— Все в порядке?

— Да. Пошли, я на машине…

На улице — Мечислав поёжился — холодно. Поляк — к такому холоду не привык.

* * *

Вместе с поляком — они сняли ещё одну квартиру, на сей раз для него. Сейчас — они сидели на кухне и пили водку, которую купили в супермаркете напротив. Точнее — они её уже выпили, бутылка была пуста.

И за окном — мороз, ночь, и зябкий свет фонарей с энергосберегающими лампами…

— Значит, наша задача — отработать маршруты возможного движения, определить точки, сектора обстрела, безопасные пути отхода — короче, подготовиться. Через несколько дней прибудут ещё трое, состав будет полный. Их задача будет — отработать по митингу, наша — по ментам. Они менее профессиональны, но более мотивированы. Ты для них будешь сержант, я — офицер, понимаешь?

— Кто они?

— Бандеровцы. Прошли курс подготовки… не снайперы, но точно выстрелить сумеют. Нет проблем.

Да уж… проблем точно нет. Никаких. Ни с совестью, ни с исторической памятью, ни с чем иным.

— Когда они прибудут?

— Через несколько дней — терпеливо сказал поляк

— Они владеют русским? Держат себя в руках?

— Да. Все будет в порядке.

— А я вот в этом не уверен. Доводилось иметь дело.

— Они отобраны из многих. Все в порядке — упрямо повторил поляк

Было бы просто убить его. Вот прямо сейчас. Взять бутылку… там ещё что-то на донышке осталось… потом резко разбить её о край стола и ткнуть осколками в лицо. Потом, пока поляк приходит в себя от болевого шока — перерезать горло. Он знал, что поляк — сильнее, он моложе лет на пять — семь и раньше служил в JW Agat — это их спецназ, наряду с Формозой и Громом. Но при неожиданном нападении — шансов выжить у него не будет.

Но вместо этого — он допил то что было в бутылке и аккуратно поставил её рядом с холодильником.

— Мне не нравится привлечение бандеровцев — сказал он — мало того, что мы рискуем с оружием, так ещё и эти…

— Они нужны на один раз — сказал поляк — и да, ещё. Как только отстреляем и выйдем — мы должны их кончить. Это приказ. Они — расходный материал, на один раз. А мы — нет, мы профессионалы. Понимаешь?

— Да… понимаю.

* * *

Информация к размышлению

Когда в 1991 году состоялся печально известный референдум о судьбе СССР — только в двух крупных городах СССР противники Союза набрали больше голосов, чем сторонники. Первый город — Львов. Второй — Свердловск, ныне — Екатеринбург

Автор

Екатеринбург, Россия, февраль 2019 года

У кого-то со звездой в душе горел огонь

Мне хотелось сказать: "Оставайтесь собой"
Но они становились друзьями тех,
Кто стремился погасить огонь в душе ногой

Химера. "Звезда"

Всё это — называлось «Всероссийская студенческая инициатива»…

Всероссийскости в ней было немного, только в Екатеринбурге — удалось перевести митинг в формат бессрочного и создать что-то вроде Майдана, только на уральский манер. В отличие от Киева — Майдан не перекрывал никаких транспортных артерий города, он был разбит в сильно изгаженном парке перед зданием Уральского федерального университета. Парк — был довольно большой, чтобы вместить пару тысяч протестующих в палатках. Примерно столько же, если не больше — было полиции и внутренних войск. Никакой особой агрессии не было, баррикады были — но больше они походили на горки для катания. От этого места — начинался широкий Проспект мира — одна из основных транспортных артерий города. Ширина его — вместе с газонами и тротуарами — была такой, что, как он подозревал — при застройке рассчитывалась с учёта посадки транспортного самолёта.