Уравнение Гровса с тремя неизвестными

На следующий день Паш, Майкл, один из агентов Си-Ай-Си и Гоудсмит с тремя учеными-физиками вылетели военно-транспортным самолетом «DouglasC-47» в Реймс в Ставку Эйзенхауэра. Самолет с делегацией миссии сопровождали несколько истребителей. На аэродроме их встретил личный адъютант Главнокомандующего, что говорило о серьезности предстоящих мероприятий. Прибыв в штаб, адъютант проводил группу в кабинет, где к их удивлению уже находился генерал Гровс. Он сухо ответил на приветствия, и сразу же приступил к инструктажу.

— Я напоминаю вам о сверхсекретности, которую необходимо соблюсти, — загадочно произнес Гровс, — никаких отчетов, о том, что станет вам известно сейчас, которые вы обычно высылаете по имеющимся каналам связи, включая Управление стратегических служб в Берне! Главнокомандующий пригласил для разговора только генерала ВВС, который в курсе миссии «Алсос». Возникающих вопросов не задавать и версий произошедшего не строить в присутствии главнокомандующего. Если спросит, отвечать кратко и по существу!

— Рад видеть вас, господа офицеры и ученые! — приветствовал Эйзенхауэр, когда Гровс в сопровождении членов миссии вошли к нему в кабинет.

Ответив на приветствие генерала, группа замерла во внимании. Эйзенхауэр окинул всех взглядом и подал знак жестом руки генералу ВВС Карлу Спаатсу, стоящему в стороне. Тот положил на стол для обозрения результаты аэрофотосъемки, и пригласил Гоудсмита взглянуть на них.

— Что это, сэр? — спросил Гоудсмит, рассмотрев фотографии.

— Это мы хотим выяснить у Вас, господа ученые! — сосредоточенно ответил Эйзенхауэр, — пусть остальные члены группы посмотрят фотоснимки. Прошу ответственно отнестись к выводам, так как по ним будет составлено донесение президенту Рузвельту!

Паш внимательно посмотрел фотографии и передал их Майклу. На снимках были сняты разрушенные фронтовые укрепления, обугленные тела солдат в окопах, стертые с лица земли населенные пункты, вырванные с корнем сгоревшие деревья и выжженные поля.

— Это место дислокации наших 28-й и 106-й пехотных дивизий до наступления немцев, — комментировал Спаатс, — снимки сделаны на участке фронта длинной свыше 20 километров, после провала Арденнского наступления немцев. От двух наших дивизий не осталось ни единого солдата, которые одномоментно погибли в окопах. Не осталось также ни единого очевидца, который мог бы вразумительно ответить, как были уничтожены наши дивизии.

— Прошу ответить мне на вопрос, — подал голос Эйзенхауэр, — является ли это результатом взрыва урановой бомбы, создателей которой вы ищите?

— Но, сэр, никто из нас не видел результата взрыва такого оружия, — ответил за всех Гоудсмит, — судя по силе разрушений вполне возможно, немцы применили здесь урановую бомбу. Чтобы ответить на Ваш вопрос утвердительно, необходимо произвести замеры радиации в местах, изображенных на снимках!

— Такие замеры сделаны, — многозначительно произнес Эйзенхауэр, он достал из папки, лежащей на столе, лист бумаги и протянул его Гоудсмиту.

— Поразительно! — воскликнул руководитель группы ученых, ознакомившись с записью, — радиация в этом месте просто зашкаливает! У меня теперь лично нет сомнений, что на снимках запечатлены последствия атомного взрыва…

Гоудсмит передал результаты замеров остальным ученым, и те после беглого ознакомления с результатами измерений усердно кивали головами в знак согласия.

— Прошу меня извинить сэр, — вступил в разговор Паш, — неужели никто из 1-й и 3-й танковых армий, находящихся к северу и югу от места дислокации погибших дивизий, не заметил этого взрыва? У меня также возникает вопрос относительно средства доставки такой бомбы. В тот день была густая и низкая облачность, и наша авиация бездействовала, как и Люфтваффе.

— Правильно мыслите, полковник! — похвалил Эйзенхауэр, — найдены не только очевидцы из 1-й и 3-й армий, но и две бомбы, не разоравшиеся в местах их приземления. Очевиден факт, что сброшены были три, а взорвалась только одна. Взгляните на снимки этих изделий, извлеченных из земли саперами. При падении они зарылись в грунт на два метра, а это говорит о том, что сброшены они с большой высоты.

Эйзенхауэр достал еще два снимка из своей секретной папки и протянул их Пашу и Майклу. Это был его излюбленный прием подавать информацию порциями, оценивая реакцию на предыдущую. На снимках были сфотографированы огромные авиационные бомбы с неизвестными значками и надписью: «Vergeltungsschlag». Чтобы показать их размер, рядом с ними был сфотографирован один из саперов.

— Удар возмездия, — прочитал вслух Майкл надпись на бомбе.

— А что это за значки? — спросил Эйзенхауэр, указывая на снимок.

— Знаком из трех пурпурных лепестков на синем фоне, похожим на лопасти вентилятора, — отвечал Паш, — немцы обозначали радиацию. У меня нет сомнений, на снимках немецкие урановые бомбы!