Уравнение Гровса с тремя неизвестными

В августе 1944-го Поздняков получил задание, в корне отличающееся от прежних, ему было поручено уточнить местонахождение немецких физиков Рудольфа Позе и его ученика Фридриха Шефера. По имеющимся сведениям у Центра, эти ученые должны были работать в Галле-Виттенбергском университете имени Мартина Лютера, находившемся недалеко от места службы штурмбанфюрера СС Кроля-Позднякова в городе Галле. Сверхзадачей поручения Центр рекомендовал прозондировать почву по вербовке этих ученых в советский атомный проект и в случае их согласия, обеспечить их доставку через Швецию в СССР с личным сопровождением. Такое задание получили многие советские разведчики, уже в августе Центр приступал к сбору сведений через резидентов СД о немецких специалистах в атомной физике, которые имели теоретическую подготовку по созданию атомной бомбы.

Поздняков понимал, как ему выполнить первую часть задания, нужно всего лишь наведаться в университет под любым предлогом и выяснить у ректора, действительно ли там работают эти ученые? В случае отсутствия таковых, он должен был придумать легенду, по которой по линии СД можно разыскать их и выяснить адрес проживания. Но, как выполнить рекомендацию по вербовке? И что значит «прозондировать почву»? Неужели в Центре полагали, что можно прийти в университет и в открытую предложить ученым работу по созданию советской атомной бомбы? Абсурд! Значит необходимо применять шантаж, который всегда являлся инструментом в таком случае. Пользуясь возможностями СД, Поздняков быстро собрал сведения о семьях ученых. Оказалось, что жена и трое детей Фридриха Шефера вынужденно находятся в Кёнигсберге, уехали в гости к родственникам, но выехать назад не смогли — немецкое командование закрыло город, подготавливая его к осаде. Войска 1-го Прибалтийского фронта блокировали Кёнигсберг с севера, а 3-го Белорусского с востока и находились на досягаемом артиллерией расстоянии. Безопасностью семьи Шефера можно было шантажировать ученого, а его кандидатура отлично вписывалась в операцию по вывозу его в СССР.

Сославшись на неотложные дела по службе, Поздняков мог бы выехать в Галле на своем автомобиле «Опель». Езда до города по времени заняла бы не более часа, и он быстро выполнил бы задание Центра по уточнению адресов проживания ученых. Но рекомендация в задании, полученная в радиограмме была соблазнительна: «…обеспечить их доставку через Швецию в СССР с личным сопровождением!» Это означало, что он может вернуться на Родину после стольких лет работы за границей, где у него осталась жена и двое сыновей, которых Иван не видел с 1939 года. Поздняков решил воспользоваться этой возможностью и приступил к подготовке операции по вывозу Фридриха Шефера из Германии.

В первую очередь, следуя инструкции Центра, он назначил вместо себя одного из агентов резидентом советской разведки. Чтобы оформить выездные документы, Кроль-Поздняков явился на прием к шефу, штандартенфюреру СС Швеммеру и убедил его в необходимости своей командировки в Стокгольм. Он действительно часто выезжал туда для контакта со связником агента СД, работающего в штабе американцев. Тот привозил на явочную квартиру карты намечаемых военных операций союзников и штурмбанфюрер Ганс Кроль лично получал их, не доверяя связникам СД. Пользуясь полномочиями начальника отдела, он получил еще один комплект выездных документов на некоего Карла Брюмберга, которыми решил снабдить Шефера.

Собрав чемодан с вещами, и надев мундир СС с погонами штурмбанфюрера, Поздняков утром выехал на своем «Опеле» вГалле. Легенда, по которой Поздняков решил вывезти Шефера, была продумана заранее. Одного не учел наш разведчик, гестапо активно приглядывало за теоретиками, имеющими научные работы по атомной физике. В Галле-Виттенбергском университете имени Мартина Лютера такими учеными были Рудольф Позе и Фридрих Шефер. Находясь в хорошем настроении, Поздняков через час, шурша шинами своего «Опеля» по площади, вымощенной брусчаткой, покатил к главному корпусу университета.

К центральному входу из трех массивных дверей вела мраморная парадная лестница, по обе стороны которой красовались два чугунных льва. Скульптуры смотрелись, как стражи, разлегшиеся у входа и охраняющие университет на протяжении полутора веков. Когда-то эти львы украшали фонтан на Рыночной площади Галле, где их и видел Генрих Гейне, упомянувший львов в одном из своих ироничных стихотворений. Главный корпус студенты называли «Зданием львов», а в их среде была распространена примета: сядешь на льва — провалишься на экзамене.