Уравнение со всеми известными

Позвонил Колесов по внутреннему, спросил, может ли зайти.

Похудел Константин Владимирович. Любовный марафон жирок отлично разгоняет. Он все-таки очень похож на Юру прежнего. Заметила ли это Вера? И похожесть почему-то не будит никаких чувств. Другое дело Суслик. Называть человека сусликом! Неужели к этому можно привыкнуть?

Они сидели в креслах у журнального столика.

— Анна Сергеевна, я пришел вас поблагодарить, но слов подобрать не могу.

— Скажите лучше, как Вера себя чувствует?

Простой вопрос привел Костю в замешательство. В самом деле, как она себя чувствует? Он уже давно ее не видел. Два часа назад расстались. А до того? Она была слишком близко. Может быть, она приснилась?

— Не знаю, — сказал он растерянно. — Может быть, мне все приснилось?

Анна рассмеялась. Целый день сегодня только и делает, что смеется. Счастливо-глуповатая мина на Костином лице была лучшим подтверждением того, что с Верой все в порядке.

— Она удивительный человек, — сказала Анна.

— Да, да. — Костя согласно затряс головой и с улыбкой посмотрел на Анну — мол, ты даже не знаешь, до какой степени удивительный, ты даже догадываться не можешь.

— Я не знала, что вы были знакомы.

— И это тоже удача. В противном случае отвели бы к кому-то другому.

— Или к вам, но намного раньше. Теперь рассмеялись вместе.

— Прощаюсь. — Костя поднялся. — Анна Сергеевна, еще недельку — и я снова в строю.

— Хорошо, еще неделю. А то ваши пациенты забыли, как вы выглядите.

— Все будет в порядке.

— Неделя! — повторила Анна.

Глава 14

Сергей, как и предполагал, смог вырваться в Москву только через месяц, за который половину жалованья истратил на телефонные разговоры. Мать попала в больницу, навещать ее и ухаживать за ней было некому.

Надя давно и прочно обосновалась во Франции. Ее муж работал чиновником в ЮНИСЕФе — подразделении ООН, занимающемся проблемами детей, штаб-квартира которого находилась в Париже. Надежда была на десять лет старше брата. В семье никогда не выпячивали, но и не скрывали, что Надя — существо чужеродное. В детстве только отчим, отец Сергея, проявлял к ней нежное внимание, да и то только до рождения брата. Никого не интересовало, что творится в душе у девочки, и со временем она также перестала интересоваться своими родственниками. Ты получишь все, что положено: хорошее образование, перспективного, мужа — внушалось ей, а на большее не рассчитывай. Урвать с них, что можно, и пусть катятся к черту — решила Надежда.

Она пять лет не видела матери и очень удивилась звонку брата.

— А что с Верой? — спросила Надежда.

— Она тоже хворает, — слегка запнулся Сергей. — Ты же понимаешь, что я не обратился бы к тебе, если бы с Верой было все в порядке.

— Что, паучки, высосали всю кровь из мушки? Ладно, я приеду.

Но после двух недель жизни в Москве Надежда заявила брату, что больше оставаться не может. Во-первых, состояние матери отнюдь не угрожающее, а во-вторых, ее собственная дочь готовится к экзаменам в Сорбонну, у мужа обострение язвы — словом, она уезжает.

Надежда решила уехать, потому что Анна Рудольфовна, приняв как должное появление дочери, стала использовать ее на полную катушку. Морковный сок она желает без мякоти, а яблочный с мякотью — и только свежеприготовленные, никаких пакетов и консервантов. Бульон свари из рыночной, а не магазинной курицы, отдай ковры в химчистку, съезди на дачу — проверь, не обокрали ли, купи тапочки на подошве из натуральной кожи, таскай подарки врачам и обзванивай ее знакомых, посещения которых желательны. Дудки! Я вам не великомученица Вера. У меня есть своя семья, о ней и буду заботиться. А вы не пропадете — такие не пропадают.

Надежда позвонила в бюро по найму, ей прислали женщину, которую она пристроила к матери — пусть платит тому, кто у нее на посылках. И уехала в Париж. В следующий раз, приеду только на похороны, решила Надежда.

У Веры был мужчина! Сергей узнал об этом от Ольги, которой позвонил на всякий случай — справиться, не появлялась ли у нее Вера.

— Видела я твою благоверную, — злорадно ухмыльнулась Ольга. — В ГУМе, она со своим милым шубку покупала. Меня не заметили. Сладкая парочка. Голубки. Так умилительно спорили: он подороже хотел, а она подешевле. Продавщицы слезами умывались. Он ее всю задарил — пакетов груда лежала. Я его, кстати, знаю. Колесов Константин Владимирович. В Анькином центре работает. Она их и свела — это точно, мне рассказывали. Вот так, Сереженька! Может быть, еще пожалеешь, что расстался со мной?

Не отвечая, Сергей повесил трубку. Машинально записал имя любовника жены. Дрянь! Он, как идиот, бегает, щеночков для нее высматривает, а она блудит… В каждой женщине, даже в самой благопристойной, шлюха сидит! Шлюха! Проститутка!