Урбанизатор

Сходный с моим, «геноцидный», подход реализовали протестанты: человек, не принявший причастие, не может венчаться. А при причастии нужно прочитать текст и ответить на вопросы. Есть грустный роман конца 19 века о семи братьях-лесорубах в одной европейской стране, которые очень хотели жениться, но — «много букавак»…

Я чуть добавляю новизны по сравнению с очень древними евреями, но не обгоняю средневековых протестантов: проверка на грамотность не только мужчин, но и женщин. От них зависит ОКРП русского народа в следующем поколении. И, в силу сиюминутной нашей демографии, позволяю (или — заставляю?) учить «рабынь». Которые, на самом деле, не «рабыни», а временно заключённые.

Так и в моё время зеки имели возможность учиться. Некоторые даже диссертации «из зоны» защищали.

* * *

Конечно, никакие запреты или советы не останавливают человека, которому «приспичило».

— Бабу хочу! Аж скулы сводит!

— Вон там — давалки живут. Сходи. А то зубы выкрошатся.

Но, в массе своей, дети рождаются и живут в родительских семьях. Подняв требования к «качеству» хозяина и хозяйки дома, мы дали преимущество носителям тех генетических линий, которые более склонны к инструментальной и интеллектуальной деятельности. В таких семьях чаще наследовались «умные аллели». Но мы дали и приёмышам, сиротам, пусть бы и генетически не обеспеченным большим объёмом «префронтальной коры», возможность получить более высокий уровень развития за счёт качества семьи.

Такой подход, как оказалось, способствует укреплению брака. «Какой дурак возьмёт в жёны умную женщину!» — русская мудрость от русских кретинов. Такие — отсекались от размножения. Умные мужчины… сказки про Василису Премудрую — «на ус мотают». С умной женой, хозяйкой — и по душам поговорить можно, совет добрый получить. А служанка, наложница — так, «раскладушка по-быстрому».

При снижении детской смертности и высоком числе приёмных детей, многие семьи превращались в домашний деткомбинат: роддом-ясли-садик-школа. Которым управляла хоть и минимально, но — образованная хозяйка. Именно в тот период жизни ребёнка, когда ещё не поздно учить «разбивать орехи». Хозяйка, у которой ОКРП статистически чуть выше.

То, что нынешний демографический взрыв в «Святой Руси», не привёл к массовым морам, к превращению выросших детей в озлобленных, голодных двуногих зверей — есть, в немалой степени, результат этой реформы. А остальные, та «четверть двоечников-шимпанзе»… «Правильно использованные особенности Тёмного Средневековья — способствуют прогрессу».

Глава 378

Вдруг на «полчище» начинается крик. Истошный. Нет, это уже не крик — это ор.

— А! Тама!! Убивают!!! Марана с Аггея шкуру снимает!!!

Мда… Я уже рассказывал, что для церкви, в отличие от часовни, нужен алтарь с частицей святомученика? Похоже — и у нас совсем скоро будет. Церковка со вполне кошерным православным алтарём.

Вариантов исхода нет. Я с Марой дрался, я знаю. Я тогда маленький был, как уцелел — непонятно. Но и по сю пору… Ручка-то у неё не слабеет. Если она до Аггеева тела добралась… Может, не ходить? Чего сапоги-то стаптывать? Может, поздно уже?

Пришлось идти. На кладбище. Не-не-не! Аггей ещё живой был!

— Чего делите, православные?

— Какая я тебе православная?! Убери гниду обкрестованную! Не доводи до греха!

Что могут делить поп и лекарь? — Это же очевидно! Покойника.