Урга и Унгерн

Хан созвал великих мудрецов от каждой из религий и заставил их толково изложить основные постулаты и догматы своей веры. Он задавал вопросы и сталкивал лбами многочисленных жрецов, пока наконец не определился единственный фаворит, который был сведущ, красноречив и мудр. Им оказался один из раввинов иудейской веры. Хан принял решение о том, что в Хазарском ханстве все, кто сделает обрезание и примет новую веру, будут считаться избранным народом, остальным препятствий и гонений оказывать не будут. Наравне с ханом теперь правил и духовный лидер иудеев верховный коэн, или кохэн по-арамейски. Хазары на свой лад называли его каганом. Строй вскоре тоже сменился, и из ханства Хазарская империя превратилась в каганат. Многие племена приняли новую веру и объединились в единый народ, предав бога Тенгри. Но были среди племен и те, что начали тайно вести борьбу за возврат к язычеству. Среди этих немногочисленных племен были и онгорны. Когда стало понятно, что им не победить, они двинулись на запад и осели в Европе. Там их для благозвучия переделали в унгарнов. Унгарны были незаменимы в стремительном бою. Замечательные всадники и стрелки из лука, они прошли наемниками через все европейские войны, и в нескольких государствах появились регулярные боевые подразделения, называвшиеся гусарами. Очевидно, отголоски хазарского прошлого в сознании европейцев связали их с этими бесстрашными степными вояками. В России тоже появились всадники-венгры, которые широко использовались польскими панами в роли передовых гвардейских частей. Их наряжали в тяжелые доспехи и называли «панцерны казаки». Так под именем казаков они и прописались в государстве российском. Известна была стойкая нелюбовь гусар и казаков к еврейскому народу, стали случаться погромы и убийства; большой поток евреев, покинув насиженные места, хлынул в Хазарский каганат. В Европе и России очень мало евреев семитского происхождения, большая часть – это евреи-тюрки, которые со временем перебрались из степи в города.

Ваш дальний предок из рода Унгерн прибыл из Хазарии именно потому, что отказался принять иудейское учение, не желая отступаться от веры своих языческих предков. – Вольфович сделал из кружки глоток и, посмотрев на Дедушку, тепло улыбнулся.

– Именно таковы мы, Унгерны, – подтвердил барон и, кивнув, широко улыбнулся в ответ.

– Таковы Унгерны, – повторил Вольфович, – однако герб, который вы считаете родовым, возник еще до появления ваших славных венгерских предков в Европе. За пять сотен лет до этого уже существовал древний род Штернберг, который имел значительное влияние на судьбы отдельных людей и даже стран. Герб его был похож на современный, но он имел значительно меньше элементов. На основном геральдическом пространстве было изображено семь шестиконечных звезд и три лилии. Семь шестиконечных звезд означают семь дней творения и, несомненно, отсылают нас к символизму Торы. На нынешнем вашем гербе в центре щита изображена гора, над которой сияет Маген Давид, то есть звезда Давида. Фамилия Штернберг состоит из немецких слов «штерн» – «звезда» и «берг» – «гора». Таким образом, на вашем родовом гербе Штернбергов-Унгернов (так, пожалуй, будет правильнее) изображена гора, над которой горит еврейская звезда. В этой же версии герба, только более ранней, такая же звезда была расположена над левым шлемом, обозначая главенство рода Штернберг над родом Унгерн, чей шлем венчал символ двойной спирали. Как только фамилии поменяли местами и название рода стало произноситься как «фон Унгерн-Штернберг», был изменен и герб. Теперь шлем со звездой Давида, как и еврейская фамилия, перекочевали вправо. Однако в центре композиции звезда осталась, напоминая потомкам о том, что славный тюркский род смешался со столь ненавистной Унгернам еврейской кровью. Так или иначе, ваш прибывший в Европу предок женился на еврейской девушке из известного семейства. В ваших жилах по женской линии течет еврейская кровь. Барон, вы еврей!

Дедушка казался безучастным, он не хватался за бок в поисках нагана, не нервничал, не шумел, не сыпал бранными словами. Создавалось впечатление, что он поглощен осознанием открывшейся для него истины.

– Но ведь я не принял иудейской веры, я до сих пор поклоняюсь небу, а из языческих стихий выбрал любимую для себя войну. – Унгерн говорил растерянно, почти оправдываясь.