Уроборос

К полудню столбик термометра взлетел так же высоко, как и во вторник. Безоблачное небо ослепляло своей яркостью, а ветер почти не трогал листву и верхушки деревьев. Конечно, изредка появлялся слабый сквознячок, заставляющий подрагивать зеленые листья, но от жары он никого не спасал. Наутро после бури наступил самый настоящий летний зной. Казалось, даже было слышно, как плавился и трескался асфальт на дорогах. Духота стояла невообразимая, и Джиллиан Литербрук, как и всегда в такой день, отправилась бы на городской пляж, но сегодня ей было не до этого. И не потому, что лень, а потому, что голова её была забита кое-чем другим, более важным и существенным, отгоняющим желание поплавать в прохладной морской воде вместе с подругой Анко.

Джиллиан сидела на крыльце в тени своего дома, расположившись на белых шершавых ступеньках с облупившейся краской. В руках она держала стакан с охлажденным вишневым соком, а сама смотрела куда-то вдаль, забыв про безжалостную жару и про то, как болели её обгоревшие накануне плечи. У неё из головы всё не выходил вчерашний день. Девушка отгоняла от себя навязчивые мысли, но произошедшие события прокручивались перед её мысленным взором снова и снова, как заезженная пластинка.

Помнится, вчера вечером под вой ветра и бушующего дождя Джилл добралась до дома Камуи промокшая и уставшая. Парень с недавних пор стал снимать квартиру в центре города, и поэтому доехать до него не представляло труда: от Джиллиан ходил маршрутный автобус прямо до точки назначения. Ведомая странным телефонным звонком от Мацуды, из чьих слов девушка поняла только фразу «срочно!», она не раздумывая двинулась в путь, захватив с собой только зонт, телефон и пачку сигарет.

Доехала до центра города девушка без приключений, но вот путь от остановки до обители друга её окончательно доконал: вода лилась с почерневших небес стеной, стекала вниз по улице широким ручьем, а морозный северный ветер не прекращал дуть ни на секунду, терзая её волосы как разодранный флаг. Но как только Джилл вошла в подъезд, она почувствовала невероятное облегчение. Ведь за железной дверью на плохо освещенной лестничной площадке её встретило тепло, безветрие, а также двое крепких парней из «Цепных Псов» в фирменных серых футболках. На мгновение она даже забыла, что с её волос капает вода, и мило улыбнулась поставленным на входе охранникам, докуривавшим уже истлевшие бычки. При виде девушки парни молча кивнули и проводили вечернюю гостью на третий этаж в квартиру, которую Литербрук видела изо дня в день на протяжении уже нескольких недель. Парни из организации предложили ей полотенце и горячий чай, стоило только переступить порог прихожей. И Джиллиан, конечно же, согласилась. Всё-таки ребята старались для нее как только могли. Им за это не платили, но они упорно старались угодить ей во всём. Потому что она считалась почетной персоной в кругах «Псов».

В квартире пахло корицей и оказалось довольно людно, но не так, как обычно. Большинство членов организации обитало в подземном убежище под названием «Дыра», но в последнее время они всё чаще и чаще появлялись на пороге дома Камуи, и Джиллиан уже не могла припомнить момента, когда в своем доме Мацуда – «Цепной Пес» оставался один.

Подсушив волосы и получив чай, под грохот массивных музыкальных басов девушку направили в одну из комнат, где она и увидела темноволосого босого друга на фоне красных задернутых штор. Его обнаженная спина не избежала игл татуировщиков. Огромная зубастая собака смотрела с ненавистью на всех, кому доводилось встретиться с ней глазами. В её окровавленной пасти покоился мертвый волк с переломанной шеей. Черный и истерзанный, с переломанными лапами. Многие не понимали, почему эта чудовищная картина украшала тело главаря, но Джилл знала её истинный смысл.

Небольшую комнатку освещала только тусклая лампа на стене, и поэтому тени на линолеумном полу получались вытянутые, словно ровные полосы. Камуи в комнате находился не один. Около него на диване в неестественной позе сидела рыжеволосая девушка с опущенной головой, раздетая до пояса. Она не двигалась, просто сидела на месте как кукла, как потрепанный, раздетый и согнутый в три погибели манекен. Её глаза были широко раскрыты, словно у мертвеца, кожа неестественно бледная, на лице застыл испуг, а изо рта по подбородку девушки стекала слюна, как у собаки в жаркий летний день.

При виде этой картины Джиллиан отпрянула к двери и еле сдержала своей крик. Она боялась, что рыжеволосая Тори была мертва, но тут Камуи Мацуда вышел из оцепенения и восторженно произнес:

– Ты посмотри на это, моя Джилли, – его голос звучал так одухотворённо и радостно, будто парень видел перед собой чудо, а не обездвиженное тело. – Всего таблетка, и ты отправляешься в мир иллюзий, полный сокровенных тайн.

– Чем ты её накачал?! – все ещё нервничала Литербрук, но парень азиатской крови подошел к ней и подвел поближе к рыжеволосой кукле. Сальные волосы закрывали ей половину лица.