Уроборос

— Нее, брат, эта особенная! Да и остальные в руинах, а там она ровнехонько меж двух богатых городов! Не думаю, что франки ее оставили без золотишка, добрых клинков и припасов. Да и гарнизону там не более дюжины должно быть — на один укус, хе! — когда дело касалось драки и наживы, Фреки начинал соображать гораздо резвее обычного.

— Эгиль, что толку коптить небо под этим городишком? Боги уже устали чистить облака от наших костров, да и мы застоялись. Идем? — Гери скорее утверждал, чем спрашивал.

Я кивнул головой на его предложение. Конечно, я мог отказаться, но подобного решения никто бы не смог понять. Как можно в здравом уме вести носом от хорошей драки с возможностью неплохо подзаработать? Хоть наша вылазка, это одна большая авантюра, но риск скорее подстегивал, чем удерживал от ее свершения. С этой мыслью я провалился в сон, а проснувшись мы выдвинулись в путь.

Глава 47

Желанная цель находилась в двух дневных переходе от Трира и по прикидкам расстояние до крепости составляло около пятидесяти километров. Для современного человека это кажется пустяковым делом, но только не в том случае, когда путь нужно преодолеть пешком. Однако мы люди подготовленные и сложностей не боимся. Поэтому без лишних слов собрали скарб и направились вдоль реки.

Идти было легко и приятно: засеянные злаками поля напоминали о далекой Родине, пышные виноградники чередовались с ухоженными фруктовыми садами. Плодородная франкская земля казалась Эдемом в сравнении с почвой северных широт. Не удивительно, что Сигфрид решил подмять под себя столь богатые территории. Разве справедливо, что они принадлежат одним франкам?

Мягко ступая по широкому тракту, я думал: где лучше построить дом, какие культуры я мог бы выращивать, много ли скота содержал бы мой хлев? Но мечты о тихой жизни Кости Смирнова с юношеским задором сметал взбалмошный мальчишка. Порой я чувствовал раздвоение личности. Эгиль грезил о десятках битв, сотнях врагов, падших под свист верного меча, тысячах красавиц, желающих его одного и бесконечной славе, что покроет собой все мироздание лучами его величия. В такие моменты земной шар казался не больше камня под подошвой ног. А когда я оглядывался на близнецов, то видел в их взгляде отражение моих мыслей. Эх, как здорово снова быть молодым!

Не зная усталости, мы шли весь день, периодами покидая тракт из-за поднятой пыли вдалеке. Скорее всего тому виной торговые обозы, но не хотелось рисковать и нарваться на патрульный конный отряд. Благо поля сменились заросшими густым лесом холмами. Где мы с относительным комфортом и заночевали. А с первыми лучами, что с трудом пробивались через сочную изумрудную листву вновь отправились в дорогу.

Несколько раз перед нашим носом пробегала семейка кабанов. Мы брали с собой солонину и в еде не нуждались, но трудно совладать с собой, когда от количества дичи разбегаются глаза. Как раз в такой момент Ист метнул копье в одного жирного поросенка, на копье, к слову, он его и пожарил. Нагулянное за весну сало с шипением шкварчало над огнем. От дразнящего аромата и румяной корочки мяса можно было сойти с ума. Настоящей глыбой гастрономических дел оказался Ист. Побродив по округе, он нашел стебли дикого лука и другие травы, украсил ими свое произведение искусства, чем сразил нас окончательно. Даже мои, привыкшие к разнообразию кулинарии, вкусовые рецепторы, отказались поверить своему счастью с первого захода. Но совместными с братьями и варягом усилиями таки забороли порося.

Обычно перед битвой не наедаются, но сегодня мы решили распоясаться. А отправив в топку минимум по два кило на человека, распоясаться пришлось в прямом смысле.

После столь сытного ужина начало клонить в сон. Но пропустить эту ночь, значило отсрочить взятие крепости еще на сутки. Поэтому разгоняя кровь по вялым конечностям, мы вновь отправились в дорогу. Наконец лес стал редеть и в его просветах выглядывал залитый закатными лучами форт.

Небольшое, по римским мерками, сооружение блестело на вершине холма. Правильный прямоугольник метров двадцать на тридцать с пятью возвышающимися башнями являл собой хорошо укрепленный каструм. Пока мы наблюдали за ним, в проемах башенных бойниц пару раз сверкнули шлемы. Вход в крепость был только один, остается надеяться, что и часовые дежурят лишь в центральной башне. Огромным минусом было то, что вокруг крепостных стен царила пустошь: ни деревьев, ни кустарников, даже высокая трава педантично была выкошена. Поэтому действовать представлялось возможным только ночью.

— Не люблю сумеречные битвы, боги не увидят, как я проливаю чужую кровь в их честь, — уныло пожаловался Ист.

— Они на тебя не смотрели бы даже днем. Все взгляды богов только на нас и Эгиля направлены. А уж какие взгляды на нас девки бросают… покажи, Эгиль! — подмигнул Фреки.

— Я не силен в пантомиме.

— Тихо! Ветер от нас, не хватало еще, чтобы какой-нибудь лопоухий франк ваш базар услышал, — цыкнул Гери.