Уроборос. Проклятие Поперечника

Какая потрясающая идея! Лишь бы мне не отказали в её осуществлении! Выкупить Библиотеку, сделать её своей собственностью вместе с книгами, — это означало бы — взять под свой контроль помещения, обход которых вверен в обязанности Петры, — хочешь-не хочешь, а ей пришлось бы посещать принадлежащее мне здание, ходить по нему, наполняя его пьянящим духом своего присутствия, я бы на правах владельца придумал какие-нибудь обязательные правила для всех без исключения посетителей, — например, часовая встреча со мной в читальном зале для обсуждения последней прочитанной книги. Петра сидела бы в кресле напротив меня почти неподвижно, а я бы неторопливо и тщательно картографировал изменчивый пейзаж, складывающийся из её бесчисленных веснушек, — вряд ли мне хватило бы целой жизни на то, чтобы зафиксировать малую его часть, — но я попытался бы…

— Начнём с того, что упомянутый вами участок Дороги не является вашим, — довольно строгим тоном поправил меня Геродот. — И никогда не будет, даже если вас примут на должность Свидетеля, потому что он по закону не может находиться в частной собственности… Так же как Библиотека, которая является особо значимым социальным объектом… Представляете, какой это лакомый кусочек для многих! Все захотят его перепрофилировать. Кто-то превратит Библиотеку в многофункциональный развлекательный центр, кто-то — в торговый, кто-то — в офисный и тому подобное… Бумажные книги оцифруют и отправят на переработку, ведь они занимают слишком много места, собирают пыль, — мало кто ими сейчас пользуется… Вот вы, например, пользуетесь?

— Конечно. Я не воспринимаю текст в цифровом виде. Мне нужно держать книгу в руках, листать страницы, слышать, как они шуршат, видеть напечатанные на бумаге буквы. Поэтому я много времени провожу в Библиотеке.

— Это прекрасно! А скажите, вы когда-нибудь видели служителей Библиотеки, так называемых Библиотекарей?

— Что? Кого? — я был шокирован этим вопросом. Никогда в Библиотеке я не видел никаких её Служителей и даже не подозревал, что таковые имеются; Лангобард ничего мне о них не рассказывал. Я приходил в Библиотеку, сопровождая его в обходах, а потом один — почитать книги, — воспринимая безлюдность и тишину, царящие в ней, как должное, — почему-то мне в голову не приходило, что за всем этим хозяйством должен кто-то следить, вести картотеку, расставлять книги по местам согласно именам авторов и принадлежности их к той или иной языковой культуре, вытирать с них пыль и убираться в помещениях. В Библиотеке всегда царил идеальный порядок, — даже после моих периодических нашествий, когда я не возвращал книги на полки, оставлял объедки и другой мусор на столах после своих трапез за чтением, грязь на полу от ботинок, — так почему я ни разу не задумался над тем, кто там работает?

— Нет, — вынужден был признаться я. — Библиотекарей я там никогда не видел.

— Вот! — радостно воскликнул Геродот, чем опять привлёк к нам внимание работников Банка. — А всё почему? Потому что у библиотекарей своя миссия, очень ответственная, возложенная на них всем нашим социумом: следить за правильным и целевым использованием Библиотеки, при этом оставаясь незамеченными посетителями, неукоснительно выполняя одно из условий подписанного ими контракта. Также они обязаны следить за постоянным пополнением библиотечного фонда… И много чего ещё делать важного… А теперь представьте, что Библиотеку купил человек, который не любит читать и не видит в этом никакого смысла. Что он сделает, по-вашему? Конечно же, использует Библиотеку не по назначению, выбросит книги, устроит там фитнес-клуб или что-то подобное… Поэтому социально значимые объекты, подобные Библиотеке, не могут находиться в частной собственности.

— А как же Торговый центр? — попытался возразить я.

— Контрольный пакет акций Торгового центра находится в руках локального социума, то есть человеческой общности, компактно проживающей на данной территории, занимающей определённый участок жизненного пространства от Стены Света до Стены Тьмы… Торговый центр, несомненно, тоже является социально значимым объектом, но не до такой степени, как Библиотека, поэтому в данном случае возможно вливание частного капитала, но лишь до определённой степени, не допускающей полное перепрофилирование объекта, а лишь его меньшей половины…

Геродот замолчал, решив, видимо, в полной мере насладиться эффектом, которого я никак не мог скрыть, вызванного той информацией, которую он передо мной выложил; я представлял из себя, наверняка, презабавное зрелище: смотрел во все глаза, слушал, затаив дыхание — этот человек открыл мне такие вещи, о которых я слыхом не слыхивал, Лангобард ничего подобного мне не рассказывал, ни о Библиотекарях, ни о социально значимых объектах, ни о локальном социуме, общности на определённой территории. В связи со всеми этими новыми фактами в голове моей возникла масса вопросов, ответы на которые я жаждал немедленно получить.