Уроборос (СИ)

Холодный пот прошиб все тело, когда до сознания дошли его слова. Смахнув налипшие на лоб волосы я пыталась разглядеть признаки лжи, но Рабос был серьезен. А значит я права. Нестор в беде и ему нужна моя помощь. Ни слова не говоря, я распахнула знакомую дверь, быстрее перебирая ногами по каменным ступеням. Если у кого-то и есть ответы, то у братьев. Я должна спасти своего друга.

Алан был в своем кабинете один. Облегченный вздох тут же вырвался из груди. Его легко узнать. Как обычно собран, спокоен, сидит на своем месте и что-то упорно пишет. За их страсть к науке люди и придумали столько небылиц. Сердце ударилось о ребра, а я потупила взгляд. Хотя возможно что-то из них правда. Опасливо покосившись на подоконник вдруг поняла, что снова не постучалась. Краска ударила в лицо, когда Осирис поднял на меня взгляд. Легкая улыбка коснулась его губ, от чего он тут же стал более живым что ли. Словно ожившая статуя.

— Слава Всевышнему, вы один, — воскликнула я, тут же густо покрываясь краской, — простите, — пролепетала я, не решаясь сделать шаг внутрь, — я снова, — слова застряли в горле от смущения.

Видимо Осирис уже привык, что я невоспитанная девчонка, что врывается ко всем и всегда без стука.

— Проходите, Иси…да, — блеск в серых глазах делал те похожими на обволакивающую ртуть, — последнее время мы встречаемся все чаще.

Алан усмехнулся, вновь опуская взгляд к бумагам. Неловко переминаясь с ноги на ногу, я все же прикрыла за собой дверь, неспешно усаживаясь в предложенное кресло. Вот я пришла. А с чего начинать? Взгляд скользил по убранству комнаты. Ничего лишнего, идеальный порядок. Кажется, что пыль тут исчезает, не успевая появиться. По сравнению с Аланом даже самая щепетильная чистюля чувствовала бы себя свиньей.

Что-то дописав, Осирис осторожно отложил в сторону ручку, поднимаясь с места. Почему-то была уверена, что он тут же уберет все по местам, но Алан лишь неспешно подошел опускаясь возле меня на корточки. От такого жеста внутри все внезапно напряглось. Клятва. Она отреагировала на его приближение. Невольно закусив губу, я отвела взгляд в сторону. Конечно, для него я глупый ребенок, которых полно в Доме, вот он и ведет себя спокойно. Мне же от такой близости было не по себе.

— Что-то с вашим лицом, — тихо проговорил он, поднявшись на ноги и опускаясь в кресло напротив, — никогда не видел такого выражения.

Ах, да, точно! Мысленно ударила себя за глупое подозрение. Научный интерес. Они же изучают психологию сложных детей. Видимо слухи о моем беспокойстве о несуществующем Рабосе достигли и этих стен. Облизав губу, я глубоко вдохнула, смело поворачивая голову.

— Мне нужна ваша помощь, — положив руки на колени, сминая удобные шаровары, решительно выдала я, — один мой друг пропал. Я очень беспокоюсь о его судьбе, а родители что-то скрывают, — сглотнув слюну, я позволила себе на секунду погрузиться в серый омут, — он в беде. Я чувствую это.

— Почему вы считаете, что я смогу помочь? — прищурившись, Алан подался вперед, а я от чего-то вздрогнула.

Показалось. Он слишком сильно похож с Оливером, что наводил на меня ужас, заставляя бежать от страха без оглядки. Нервно сглотнув слюну, я перебирала пальцами по сведенным коленям.

— Этот парень, слуга в нашем доме, может помните, — замямлила я, — хотя нет, конечно, кто же помнит слуг. Он — Рабос, ваш воспитанник. И я подумала, что у вас есть какие-нибудь списки, где мы можем убедиться в его, — слово так и не сорвалось с губ.

— Реальном существовании, — безжалостно договорил Алан, — так?

Я кивнула. На лицо Осириса на миг лишь легла какая-то тень, но моргнув, я уже не заметила этого. Может показалось? Он вновь смотрел вполне добродушно, улыбаясь тепло, как и всю последнюю неделю.

— Когда он пропал? — Алан отвел взгляд, — Расскажите все, что помните, даже если это покажется странным.

— Я, — покачав головой, я опустила взгляд, чувствуя, как слезы рвуться из глаз, — вы не поверите мне. Многие сочли меня сумасшедшей. Я не знаю, с чего начать. Его словно никогда не было, — выдавила я из себя, не поднимая глаз.

— Знаете, Исида, — голос Алана был абсолютно спокоен, но я так и не решалась взглянуть на него, боясь увидеть знакомое выражение лица, как у всех, кому рассказывала эту историю, — в подземельях люди за три сотни лет перестали верить в то, что есть солнце. Тех, кто мечтал выбраться на поверхность, оставалось единицы. Их считали безумцами. Но мы выбрались.

— Вы первыми, — робко улыбнулась я, — про это ходят легенды. Вздох Всевышнего.

Алан улыбнулся, отчего его взгляд потеплел, а плечи расслабились.

— Всего лишь порыв свежего ветра, а не сырой воздух подземелий. С этим связан и феномен жизни Осирисов. Крепкий иммунитет, приобретенный там, — взгляд Алана скользнул к полу, — на поверхности обернулся долголетием и завидным здоровьем.

— Тогда почему вы сильнее всех? — спросила я и тут же густо покраснела, — Простите, Сильнейший. Я не должна была.

— Прощу, если разрешишь назвать тебя “Иси”. И даже отвечу на вопрос, — положив голову на плечо, Осирис откровенно веселился.