Урод

С неожиданной прытью Витерон вскочил из-за стола, оставив недопитый фасх и надкушенный плод туэ. Отвесив несколько быстрых поклонов, он бросился к двери, и его отвратительный раздувшийся живот колыхался на ходу. Крэйн поднял было кружку, чтоб запустить ему вслед, но передумал. В сущности, этот хитрый обжора ничем не хуже остальных. Расчетлив, знает свое место в жизни и не стремится забраться выше. Скорее всего он проживет долго. Но боги, неужели он говорил серьезно? В его голосе была искренность, но не ровная искренность человека, который верит в свою правоту и не боится выставлять ее на показ, а мягкая скользкая искренность неуверенного, но отчаянно надеющегося. Что ж, если таковы внутри все жрецы, у Ушедших просто не было выбора.

Когда на землю упали первые лучи Урта, тор-склет переменился. В мертвенном синем свете восходящего светила он казался еще острее и угловатее, чем при свете Эно, узкие жала башен встали над ним, как огромные шипы, пронзающие небо, непоколебимые и угрожающие. Возвышаясь над городом, он бросал густую жирную тень на шалхи черни.

Но внутри было светло от гроздей свежих вигов, висящих вдоль стен, и всей силы Урта хватало лишь на то, чтобы заглядывать в широкие окна. В большом зале было шумно и людно. Не меньше полусотни человек пировало за большим деревянным столом, оживленные голоса, утробно звенящие, как сталкивающиеся эскерты, почти заглушали музыку виндал. Над столом царил дух фасха и мяса, он перебивал даже едкий запах пота. Здесь были и мужчины, и женщины, в свете вигов их лица казались причудливо искаженными и плоскими, словно они были частью картины, но выпирали за грань холста.

Даже воздух казался необычным, плотным и густым, как соус из плодов туэ, им было тяжело дышать, но он вдыхал в кровь радость и сладкую дрожь.

– Неплохо, – заметил Лат, когда они с Крэйном покинули гостей и отошли в сторону. – Я замечаю, что визиты вежливости к Орвину участились. Каких-нибудь десять десятков Эно назад здесь не собралось бы и половины.

– Это было предсказуемо, – кисло улыбнулся Крэйн, всматриваясь в лица. – Спешат засвидетельствовать уважение будущему шэду. Вот увидишь, их станет еще больше.

– Да, скорее всего ты прав. Не думаю, что среди них многие испытывают теплые чувства к роду Алдион. Однако Орвин не выглядит грустным, хотя думаю, что он прекрасно понимает ситуацию.

– Я бы даже сказал, что он весел. Посмотри на его лицо.

Лат усмехнулся.

– Вижу.

– Всмотрись, он упивается каждой каплей внимания. Глаза, посмотри на глаза… Боги, он ведет себя так, словно уже стал шэдом!

– Будь справедлив к нему, Крэйн. Мы оба знаем, что даже сейчас власти у него больше, чем у шэда, его слово выполняется быстрее, чем слово Риаен. Он воспринимает внимание как должное.

– Жаль, что кроме внимания его мало что заботит.

– Я знаю, как ты относишься к нему, брат, да и он свое отношение к тебе не слишком тщательно скрывает, но тебе придется признать, что как правитель Алдиона он неплохо справляется со своими обязанностями. Лично я не могу сказать, что справился бы и на треть так, как это получается у него.

– Все его управление – умение принимать важный вид и молчать. В такие минуты он похож на сытого шууя…

– Вижу, ты уже успел поговорить с ним сегодня.

– Немного. – Крэйн отставил пустую кружку, смахнул с губ капли фасха. – Мы слегка поспорили, но, как ты видишь, оба пока еще живы. Хотя чем закончится наша беседа в следующий раз – сказать сложно.

– Дети, – проворчал Лат. – Когда вы перестанете наскакивать друг на друга? В конце концов вы родственники.

– У нас нет ни капли общей крови.

– Вы оба – из рода Алдион. Этого достаточно. Сейчас Орвин хоть и формально, но тор-шэл, однако после смерти Риаен он станет полноправным шэдом Алдион, и тогда никто не возьмется сказать, забудет ли он про вражду с тобой. Пока Риаен его останавливает, она любит тебя как родного сына, но с ее смертью Орвин будет свободен в своем выборе. Боюсь, если он решится убрать тебя из тор-склета, мало кто осмелится прийти тебе на помощь. У тебя нет ни союзников, ни влиятельных знакомых в Алдионе. Никто из других родов не рискнет принять на себя гнев Орвина из-за тебя. Ты знаешь, что это так. И народ…

– Чернь, – поправил Крэйн. – На чернь можно надеяться в последнюю очередь.

– В любом случае симпатией у нее ты не пользуешься. Тебе, наверное, это известно.

– Мне это безразлично. Пока Риаен является шаббэл, мне ничего не грозит. Кстати, как она?

Лат сделал неопределенный жест.

– Если верить лекарю, уже лучше. Судя по всему, обычная простуда, но в ее возрасте стоит уделять внимание даже мельчайшей хвори. Орвин настоял, чтобы она не посещала зал. Она согласилась.

– Действительно, внимания на двоих сразу не хватило бы, – пробормотал в сторону Крэйн. – Ему стоит привыкать к почитанию, если он хочет вскоре стать шэдом…

Мимо них прошла Лине. Несмотря на освещение, выглядела она превосходно, и Крэйну стоило некоторого труда сделать вид, что он ее не заметил. Лине не решилась заговорить, скользнув по нему взглядом, она остановилась неподалеку, тщетно стараясь привлечь его внимание.