Урод (СИ)

Он наклонился вперед, ускользая от нее чуть дальше, и коснулся измазанной рукой воды, пытаясь хоть как-то себя отвлечь. Жирные разводы на воде казались ему большим развлечением, чем белые стены.

- У нас по закону вору отрубают руку и выгоняют, но он просто глупый мальчишка. Ему нужны были деньги, и он не придумал ничего лучшего, чем их украсть, причем совершенно бестолково и нелепо.

Лилайна смотрела на шторку и понимала, что действительно ничего не знает.

- Когда его поймали, - продолжал Антракс шепотом, - я дал ему должность с большим окладом и велел наказать. Икар же считал, что вора нельзя оставлять при себе. Вот и все.

- И зачем ты мне это показал?

Антракс невольно пожал плечами, сжал руку в кулак, словно пытался поймать воду. Он не мог говорить о том, как думал ее подчинить, запугать и удержать. Ему было мерзко сейчас от этой идеи, и потому он прошептал только одно:

- Я сделал глупость.

- А Ли?

- Что Ли?

- Она, правда, проститутка?

- Правда.

Повисло молчание. Лилайна понимала, что возможно зря была с ним жестокой. Ей захотелось извиниться, но гордость не позволила и, вздернув нос, она заявила:

- Но бить детей все равно нельзя!

- Смешно, - отозвался Антракс.

- Если тебя в детстве били, то это не значит…

Она сама осеклась и невольно обернулась.

- А тебя и, правда, били?

Антракс нахмурился. Он не знал ни одного мальчишку, которому не влетало хотя бы изредка от отца, и не понимал ее волнения.

- Твой отец кажется очень суровым человеком, - заговорила Лилайна, положив руку ему на плечо.

- У меня хороший отец, - отозвался принц, не пытаясь от нее сбежать.

Лилайна выдохнула.

- Бить детей просто так нельзя, из-за пустяков тоже нельзя, но иногда это просто необходимо, - тихо сказал Антракс по-прежнему глядя на воду. – Особенно если речь идет о мальчишках с бешеным нравом.

- Как у того мальчика?

Ей было почему-то больно, злости она больше не чувствовала, только тоску. Коснувшись лбом его плеча, она прильнула к его спине, почему-то вдруг подумав о том, что ему в этом мире очень тяжело.

- Этот мальчик не буйный, - сказал Антракс. - Он сильный. Успокоившись, он будет послушным учеником и хорошим другом для своих товарищей.

Лилайна зажмурилась, прижавшись к нему.

- Можно я еще спрошу?

- Спроси.

Она стиснула зубы, боясь спрашивать, но потом все же решилась, понимая, что другого мига не будет:

- Я сделала тебе больно словами?

Он не ответил, только, стиснув зубы, продолжал смотреть на воду, понимая, что ему было больно, но не желал в этом признаваться.

Лилайна обняла его за руку и положила голову ему на плечо.

- Видимо, я действительно дура.

- Ты в глупости не одинока, - шепнул он, мечтая чтобы этот разговор скорее закончился.

Лилайна же хотела его продолжить. Ей казалось, что это лучшее время что-то узнать о нем, чувствуя, что он не станет врать.

- А наш договор, он надежно спрятан? – спросила она.

- Надежней не бывает.

Он все же коротко улыбнулся.

Она же уткнулась носом в его руку изрезанную шрамами, почувствовала дрожь в его теле и все же прошептала:

- Прости, если я буду ругать тебя за то, что ты не делал, просто скажи мне, что я не права.

- Может быть, ты просто будешь спрашивать, прежде чем делать выводы?

Лилайна стыдливо сжала его руку своими маленькими ручонками. Она знала, что спрашивать она ничего не будет, не сможет, злясь быстрее, чем думает.

Ее чувства смешались. Ей было жарко, но мурашки холодком пробегали по ее телу, словно перебегая с его кожи. Ей отчаянно казалось, что она знакома с какими-то двумя разными людьми. Один из которых, человек честный, добрый, немного уязвимый, а другой - беспощадный и холодный. Первый ей отчаянно нравился, второго она ненавидела и боялась, но они оба почему-то жили в обожженном теле ее мужа.

- Почему все так трудно, - прошептала она невольно, говоря скорее с собой, чем с ним.

Но он ответил, по сути, отвечая самому себе, а не ей:

- Просто не мы выбираем законы мира. Мы можем изменить законы страны, можем сделать что-то лучше, но мир все равно исполнит свой закон, оставив жить только сильного, а слабому останется или умереть, или существовать, не поднимая головы.

Лилайна отпрянула, взглянула на него, но кроме мокрых черных волос увидела только часть обгоревшего правого уха. Он был без маски, она осознала это только теперь. Он сидел вот здесь перед ней совершенно обнаженный, и речь шла, видимо, не только о теле.

Она мягко обняла его. Ей почудилось, что его каменному сердцу просто не хватает тепла и потому его доброта имела привкус стали.

Она вдруг вспомнила, почему выбирала его. Вспомнила, как он защищал ее. Вспомнила, что он уже сделал для нее и как был нежен с нею. Это придало ей смелости.

Она быстро двинулась в сторону и скользнула ему на колени, обвивая и ногами и руками.

Антракс замер, чувствуя как ее тело, закрытое тканью, прижалось к нему, прижимая к его животу все еще возбужденный член. Вместо возбуждения это вызывало тупую боль, но его беспокоило совершенно другое.

- Лил, я без маски, не надо…