Урод (СИ)

Продажи этих квартир хватает ровно на операцию. Перелет, размещение в клинике Израиля, реабилитация, лекарства… Все это нужно оплачивать отдельно. А еще было бы неплохо купить Вике квартиру. Алекс снова дошел до какой-то скамейки и уселся на нее. Делать ему все равно ничего, вот и бродит по влажным от прошедшего ночью дождя улицам. Всю ночь дождь своими босыми ногами топал по крыше, хлюпал промокшими ботинками по черепице и стекал слезливыми стонами по окнам.

Телефон (он позволил себе купить дешевую сенсорную модель) пискнул. Сообщение. Кто там? Снова какая-нибудь акция в суши-баре или распродажа сумок? Вся наша жизнь — это сплошной спам и поток ненужной, захламляющей полки и отсеки мозга хлам.

— Да что за везение, — вздохнул Алекс, читая сообщение.

Клиника пластической хирургии. Лечение Элины у лучшего врача Москвы будет стоить вдвое выше, чем он предполагал… Около полумиллиона. Все удобства, гарантированное хорошее отношение персонала и врач, не имеющий права на ошибку. Он хотел выкупить это право ошибиться на лице Элины за любые деньги. Ведь чем больше положишь доктору на лапу, тем меньше вероятность, что клиент скажет: «Ай, болит!»

Он и так уже начал распродавать ценности из своего дома по цене гораздо ниже рыночной. Спешка и острая нужда в деньгах заставили отдавать произведения искусства за сущие копейки. Да простят его великие творцы за подобную кощунственную распродажу. Он бы назвал сие мероприятие: «Подлинник Ван Гога с Алиэкспресс». Значит, придется продать еще одну картину, чтобы хватило денег Элине на операцию. Но ведь нужно решить до конца вопрос с Викой…

Решение проблемы не заставило себя ждать. Как ни парадоксально, но самые трудные решения, требующие от нас мужества и решительности, приходят слишком легко и быстро. Алекс убеждал себя, что Вика важнее, чем он сам. И наконец-то, он это понял. Если считать других людей важными наравне с собой, возможно, мир откроется с другой стороны.

Пришло время не только приносить в жертву чужие жизни, а отдать свою на усмотрение мясника с топором судьбы. Будь что будет. Экран телефона осветился исходящим вызовом юристу, оформлявшему сделки с квартирами.

— Олег, мне нужно продать дом. И я знаю, что это будет небыстро, поэтому снижай цену до адекватного порога.

— Ты уверен?

Да или нет. Мужчина или трус. Белое или черное. Саша или Алекс.

— Да.

***

Если ты поверил в человека, не спеши менять мнение о нем.

Артур Хейли «Отель»

Состояние не то чтобы не улучшалось, оно оставалось каким-то расслабленно странным. Элина выдохнула, когда очередная операция закончилась. Ну хоть тут все легко: аппендицит.

От крови все равно поджилки тряслись, словно она первый раз в жизни увидела кишки, словно с ее перчаток, а то и рук, никогда не стекала литрами кровь.

— Да что ж это такое, — произнесла Элина вибрирующим от слабости голосом и присела на кушетку.

Пациентку забрали на срочное обследование, не дождавшись ее. Пустая палата навевала тоску. Голые стены, как и ее жизнь. На стенах вальяжно развесились пустые картины счастливых моментов, которых никогда не было. Все стало неправдой. Мечты о счастливой карьере, удачные старты в учебе, планы на замужество и детей. Особенной пустотой в глазницах сверкала картина в самой большой рваной раме — ее чувства к Саше. Или Алексу.

А есть ли разница? Алекс или Саша? Не один ли это человек? Элина качнула головой. Алекс — это демон, темная сущность, фантом дьявола в на самом деле хорошем мужчине. Или она опять пытается обмануть себя, сама толкает себя на острые грабли. Похоже, мы, люди, испытываем извращенное удовольствие, протыкая пятки любимыми граблями снова и снова.

— Эля, в норме? — Хирург, с которым она работала, тронул ее за плечо.

Девушка вздрогнула; сердце упало куда-то до уровня коленей. Сейчас бы встань последний раз в униженную позу перед этой несчастливой судьбой и раздавить его к чертям собачьим.

— Эля!

— Д-да, Виктор Павлович. Давление, наверное, скачет.

— Элина, — голос мужчины скинул маски, а заодно и дружественные нотки, спускаясь до тона начальника, — я настаиваю, чтобы ты прошла медицинский осмотр. Мне не нравится твое состояние.

— Нет, все хорошо. Погода просто меняется и…

— Отставить, — голос стал еще более суровым. — Не надо приплетать дождь и снег сюда. Ты не перед мамой, гонящей тебя в школу, отчитываешься. Элина, — Виктор Павлович развернул ее к себе и заставил смотреть в глаза, — от того, как ты и я себя чувствуем может зависеть жизнь человека. Ты это понимаешь?

— Я…

— Я тебя отстраняю от работы, пока на мой стол не ляжет медицинское освидетельствование твоего состояния. Печать психиатра обязательна.

— Но…

— Ничего не желаю слушать. Не порть себе жизнь, Элина. Медицина, как и саперное дело, не терпит ошибок. Сделай, как я говорю.