Читаем Уродливая правда полностью

Уродливая правда

Сначала я удивилась: «Да ладно, тебе девятнадцать, ты можешь просто взять и выйти оттуда, они не могут тебе запретить».

И знаете, что Мел ответила? Она ответила: «Да, могут». После этого я поняла, что должна помочь ей выбраться оттуда.

Я продолжала допытывать ее на тему того, что происходит в центре, но она не говорила. Только просила меня писать ей. Позже Мелани объяснила, что они прослушивали звонки, но не открывали письма, которые отправляли пациентам.

Бывший санитар в центре «Бемонт Корт»

[Лицо скрыто по соображениям анонимности]

Если вашему проблемному ребенку было от тринадцати до двадцати одного года и у вас были деньги, вы могли отправить его в «Бемонт Корт». Терапия сводилась к строгому распорядку дня. В пять утра все должны быть на ногах и уже одетыми. Затем шла групповая зарядка где-то на час. Вся еда была пресной и без добавок.

Заведение специализировалось на проблемах поведения, травматических опытах, депрессии, тревожных расстройствах, зависимостях и прочих проблемах. У нас находились дети, которых отправили в центр, потому что они убивали кошек, и были дети, от которых родителям просто надо было отдохнуть. Никто не получал особого отношения, по большей части мы относились к пациентам сурово, но с заботой. Многих из этих детей держали на слишком длинном поводке, и нам приходилось приводить их в чувство.

Нелл

В то время я работала в маркетинговой компании. Всякие административные дела, сортировка документов, ответы на звонки, организация мероприятий, но мне это нравилось. Я взяла отгул и затем написала Мел. Я сообщила ей, что припаркуюсь снаружи «Бемонт Корт» на весь день до самого вечера и, если она хочет сбежать, я готова отвезти ее куда угодно.

И именно так я и поступила. Я приехала туда на машине с самого утра, когда еще не рассвело. Я сидела в машине и ждала. Я не знала, получила ли Мел мое письмо, и я не знала точно, хотела ли она уйти оттуда и могла ли она это сделать. Время шло, и я продолжала говорить себе: «Пять минут. Подожди еще пять минут».

Затем, без пяти полночь, открывается пассажирская дверца и в машину влетает Мел, вопя мне: «Вперед!!!».

Я сделала как велено, и мы убрались оттуда. Двадцать минут спустя я остановилась на обочине, чтобы обнять Мелани. Она расплакалась и повторяла только: «Спасибо, спасибо».

Я тоже рыдала навзрыд.

Бывший санитар в центре «Бемонт Корт»

[Лицо скрыто по соображениям анонимности]

У нас находилось несколько пациентов, которым требовалось что-то еще, помимо терапии, но по большей части, как я уже сказал, это был распорядок дня и правила.

Я работал в «Бемонт Корт» около четырех лет. Я работал там в 2008 году, когда нас закрыли. Какой-то подросток пожаловался, что персонал их регулярно избивает. В графстве Кент тогда разразился скандал. Одна из местных газет даже назвала нас Домом Ужасов. Внезапно то, что мы заставляли детей делать зарядку каждый день перед завтраком, было заклеймено как жестокое обращение с детьми.

Времена меняются, меняется врачебная практика, и стиль лечения в «Бемонт Корт» вышел из моды. Люди могут что угодно говорить сейчас, но я всю жизнь работал с проблемными подростками и неоднократно видел настоящие перемены, перемены к лучшему, только после жесткой дисциплины и терапии на основе соблюдения строгих правил, которая предоставлялась этим подросткам в «Бемонт Корт».

Нелл

После нашего побега Мел осталась пожить у меня несколько дней. Она была такой тихой. Иногда я просыпалась утром, а она лежала и смотрела в никуда. Мелани не хотела разговаривать о том, что с ней там случилось, но я видела синяки от наручников на ее запястьях. Что-то с этим местом было в корне не так. После этого она никогда больше не носила ни часов, ни браслетов. Однажды я пыталась поговорить с ней, узнать, в порядке ли она. Мел сказала, что когда она носит часы, то чувствует себя так, словно вернулась туда. Я предложила ей обратиться за профессиональной помощью, но она прекратила разговор. Мелани сказала: «Это уже в прошлом». Но это так не выглядело.

После тех нескольких дней сэр Питер объявился у меня на пороге. Я спросила Мел, хочет ли она, чтобы я осталась, но она заверила, что все в порядке, поэтому я пошла выпить кофе. Когда я вернулась, Мел сидела с красными глазами, но выглядела гораздо счастливее. Она сказала: «Мне не надо туда возвращаться, какое-то время я буду жить дома».

Я пыталась убедить ее остаться у меня. Мне не нравилось, как сэр Питер контролировал Мел, но она ответила, что он кое-что рассказал ей о своем прошлом и она все поняла. Мелани не рассказала, что именно он ей сообщил, и я в конце концов оставила эту тему. Не хватало, чтобы я еще командовала Мел в придачу к ее отцу. Она нуждалась в друге, в ком-то, кто будет рядом с ней, несмотря ни на что. Я была таким человеком – и до сих пор остаюсь.