Урок арахнологии для юной Афродиты (СИ)

- Серебро папа куда-то убрал, - проговорила Матильда, ухмыльнувшись.

- Да уж, - скривила губы Светлана Эдуардовна, - в последний раз, когда мы выставили сервиз на стол по какому-то мероприятию, он обжёг себе язык, губы и пальцы! Эти чашки так раскаляются...

- И...? – Матильда внимательно посмотрела на мать, - ты вспомнила?

- Да, - кивнула Светлана Эдуардовна, - они в верхней кладовке, - и они поднялись на второй этаж их квартиры.

Вытащив коробку из кладовки, Матильда раскрыла и покачала головой, увидев в ней не совсем то, что она ожидала увидеть.

- Мама, это не игрушки! – досадливо воскликнула Матильда, - это серебряный сервиз! А где игрушки?

- Кажется, я знаю, - вздохнула Светлана Эдуардовна, и, перегнувшись через перила, крикнула, - Олег! Отвлекись на минутку!

- Что, милая? – выглянул тот из гостиной, крикнув в пространство, - Денис, держи ёлку, а то свалится.

- Куда ты убрал серебряный сервиз? – спросила его супруга.

- Зачем он тебе? – не понял Олег Матвеевич, - давно экстремальных ощущений не испытывала? Решила на Новый год гостей порадовать? Думаю, в восторге будут все!

- Нет, - улыбнулась Светлана Эдуардовна, - я вспомнила, куда убрала игрушки, но в той коробке этот дурацкий сервиз, а, раз эти две коробки мы перевозили последними, значит, мы их просто перепутали и ты куда-то убрал игрушки.

- Ясно, - кивнул Олег Матвеевич, - сейчас принесу.

Игрушки благополучно были найдены, сервиз Олег Матвеевич спрятал у себя в кабинете в один из шкафов, и они взялись украшать ёлку.

- Боже! Какая красота! – воскликнула Светлана Эдуардовна, открыв коробку, принесённую курьером, и взяв в руки стеклянного ангелочка.

Он был так искусно выделан и был таким красивым, что глаз оторвать было просто невозможно.

- Действительно, очень красивые игрушки, - согласился Олег Матвеевич, рассматривая стеклянные шары и фигурки, заказанные дочерью.

- Как твои дела, папа? – мягко спросила девушка.

- Нормально, - неопределённо ответила он, и погладил дочь по голове, - кстати, завтра вчетвером у нас поход! В Дом музыки на Ульяну Лопаткину! – и Светлана Эдуардовна ахнула.

- Боже! Олег, ты серьёзно? – она всплеснула руками.

- Папа, я тебе обожаю! – повисла на нём Матильда.

- Конечно, милая, - улыбнулся Олег Матвеевич, довольный произведённым эффектом, - вижу, сюрприз удался. Кстати, у меня есть два лишних билета, Кирилл и Костя завтра пойдут на какую-то студенческую вечеринку и балет их не заинтересовал. Девочки? – он внимательно посмотрел на племянниц.

- На Лопаткину? – с заблестевшими глазами переспросила Катерина, - Господи, конечно! Давно мечтала попасть!

- Она такая лапочка, - воскликнула Алина, - и так танцует!

- А второго января можно сходить на «Ночь перед Рождеством», - воскликнул Олег Матвеевич, - я достал три билета.

- Давно я не была на опере, - обрадовалась Светлана Эдуардовна, - это будет очень интересно послушать.

Наряжая ёлку, девочки радостно подпрыгивали в предвкушении балета в исполнении звёзд Мариинского театра, особенно Лопаткиной, известной балерины из Санкт-Петербурга, которая бывает в Москве крайне редко, лишь под Новый год. Тридцатого декабря она неизменно приезжает в Дом музыки с большой компанией петербургских коллег.

Тем временем вернулись Костя и Кирилл, а ближе к вечеру Алина, Катерина и Денис уехали, и Матильда решила пообщаться с отцом.

Олег Матвеевич в это время находился в своём кабинете, что-то печатал на ноутбуке, и был весьма сосредоточен.

- Можно к тебе? – робко спросила Матильда, заглядывая в кабинет.

- Конечно, солнышко, - ласково ответил отец, подняв глаза и оторвавшись от компьютера, - что-то случилось? – в его взгляде сквозила некоторая тревога, и Матильда подошла к нему.

На экране его компьютера был какой-то чертёж – он явно работал.

- Нет, ничего, - мотнула головой девушка, и уселась на мягкий пуфик розового цвета, стоящий около стола отца, - просто соскучилась.

- Крошечка ты моя, - Олег Матвеевич погладил дочь по щеке, потом по голове, а потом переместил к себе на колени и поцеловал в лоб, - какая ты у меня красивая! Самая лучшая на свете!

- Ведь я твоя дочь, - опустила глазки Матильда, - только ты почему-то так злишься, когда прошусь на волю... – и Олег Матвеевич нахмурился.