Урок беспроигрышного соблазнения

Приняв душ, она замерла перед огромным зеркалом в гардеробной, придирчиво разглядывая собственное тело, которое должно было вскоре округлиться из-за растущего под сердцем малыша.

Харпер снова вздохнула. Проблемы с «Фирой» и Управлением нарушили все ее планы и лишили девичника, на котором она могла бы вволю поболтать с подружками, обсуждая беременность и предстоящие роды, и объесться мороженым, раз уж всем им все равно предстоит растолстеть. Точнее, ей предстоит, Алекс, беременная двойней, и так уже непомерно раздалась вширь.

Одевшись, Харпер пошла на кухню, где пахло свежезаваренным зеленым чаем и уже сидел Данте, встретивший ее такой улыбкой, словно между ними ничего не случилось и они по-прежнему оставались лучшими друзьями.

– Доброе утро, – поздоровался он бодро, а у нее чуть сердце не остановилось.

Отлично, у нее от одного его вида начинается аритмия, а он бодр и весел. Да и с чего бы ему быть иным? Наверняка, в отличие от нее самой, он сегодня отлично выспался.

– Утро будет добрым, только если я смогу получить сегодня хоть какие-нибудь образцы, – огрызнулась она и мгновенно пожалела о своей грубости, а Данте в ответ молча кивнул и налил ей чая.

– Считай, уже сделано, – объявил он и снова улыбнулся.

– Неужели действительно займешься пробирками, вместо того чтобы весь день меня отвлекать?

Да что с ней такое? Зачем она продолжает огрызаться, когда Данте так мил и любезен?

– Займусь, я же сказал, что следующий шаг твой, а я пока сосредоточусь на образцах, раз уж они тебе так нужны. И либо получу их, либо истеку кровью в процессе.

Харпер невольно подняла бровь:

– В лаборатории нельзя истекать кровью, это грубое нарушение санитарных норм.

– Ладно, – рассмеялся Данте, выставляя перед собой руки, – как скажешь, никаких кровотечений. Я всего лишь выразился фигурально, желая продемонстрировать решительность моих намерений, но босс здесь ты, и до конца дня я буду выражаться исключительно прямо.

– Я тебе не босс.

– Ошибаешься. Я полностью готов и жду лишь твоей команды.

На этот раз Харпер хватило ума понять, что речь идет уже не об образцах.

– Буду иметь это в виду.

Заявив, что рабов заводят для того, чтобы их использовать, Данте сам сел за руль «мерседеса» Харпер.

– Давай в субботу свожу тебя по магазинам, – предложил он внезапно.

– Зачем?

Он лишь пожал плечами.

– За вещами для ребенка. Или за новой машиной. Ну или хотя бы за едой. Сама решай, я же здесь, чтобы тебе помогать.

– А что не так с этой машиной? – Харпер купила двухдверную машинку всего полгода назад и нежно ее любила. Спортивная малышка без заднего сиденья. Черт, все-таки она далеко не все продумала, а всегда готовый помочь Данте приехал лишь на две недели.

Но это не важно, она сама со всем справится. Только сперва обзаведется более практичной машиной. Харпер мгновенно почувствовала, как падает настроение. И дело даже не в том, что ей придется расстаться с полюбившейся малышкой и обзавестись разумным седаном, а в том, что до слов Данте эта мысль ей даже в голову не приходила. Да и вообще, с чего он, словно лакей, готовит ей чай, пока она не может выкинуть из головы рейтинговые сценарии?

Отвернувшись к окну, Харпер украдкой вздохнула. В конце концов, он не виноват, что разбушевавшиеся гормоны превратили ее в какую-то маньячку. И вместо того чтобы, как все нормальные женщины, сходить с ума по мясу или апельсиновому соку, она зациклилась на Данте.

Но все равно так нечестно.

Потому что даже ее всегдашнее убежище от всех тревог и забот напоминало ей теперь о вчерашнем поцелуе и о том, что по первому ее слову сидящий рядом мужчина с радостью его повторит.

Но для этого ей сперва придется признать, что она его хочет. Потому что в свихнувшемся мире их дружба полностью зависит от того, найдет ли она в себе силы честно в этом признаться.

Взяв волю в кулак, Харпер заставила себя сосредоточиться на работе и, с головой уйдя в любимое дело, наконец-то сумела немного расслабиться.

– Проверил казеинат натрия? – спросила она, следя за реакцией. – Ради него вся гомогенизация и затевалась.

– Только что. Все отлично.

В этом и заключалась вся прелесть совместной работы. Их аналитические умы работали так слаженно и четко, что они отлично обходились без слов. Стоило им погрузиться в работу, как все вновь стало легко и просто, как было когда-то в колледже. А когда Данте посмотрел на часы и удивленно объявил, что пора обедать, Харпер по-настоящему удивилась, осознав, что, сама того не заметив, наконец-то сумела по-настоящему расслабиться.

А еще они с Данте преодолели немалый отрезок пути на дороге к новым образцам. И сделали гораздо больше, чем она сумела бы в одиночку.

– Отлично поработали.

– Говоришь так, словно тебя это удивляет, – усмехнулся Данте. – Ты же знаешь, что уже в десять лет химические реактивы были моими любимыми игрушками, а в твоей косметике нет ничего сложного.

В ответ Харпер лишь рассмеялась, а Данте протянул ей руку, объявив, что ведет ее обедать.