Урок первый: Не проклинай своего директора

– Все может быть, – все так же глухо ответили мне. – Шейдер поднял свой меч с земли.

И я снова ушла, чтобы, взяв пинцет, вернуться и почистить рану – уверена, что так она заживет гораздо быстрее. К моему возвращению магистр вновь лежал с закрытыми глазами, оно и к лучшему. Но едва я обработала инструменты спиртом, он вновь заговорил:

– Что вы делаете?

– Еще ничего. – Я намотала несколько тампонов из бинта. – Будет немного больно, зато потом дам…

– Конфетку? – Он умудрился еще и хмыкнуть.

– Кое-что посущественнее, – ответила я и приступила.

Когда я вытаскивала маленькие изломанные остатки высохшей зимой травы, лорд молчал, даже не вздрагивал, но едва потянула кусочек застрявшей в ране материи, глухо застонал. И я бы остановилась, зная, что причиняю боль, но нельзя было.

– Потерпите, пожалуйста, – начала уговаривать я, – я очень быстро и осторожно, а потом смажем мазью и боль пройдет быстро.

– Мазью нельзя, – простонал лорд Тьер.

После этих слов мои руки мелко задрожали. Одно дело знать, что сумеешь облегчить боль сразу, как закончишь, другое дело…

– Рану все равно нужно очистить, – прошептала я и, стараясь делать все очень быстро и осторожно, продолжила начатое.

Я провозилась не более десяти минут, но к концу лорд-директор уже просто глухо и почти непрерывно стонал, а я ничего не могла для него сделать. Один раз заикнулась о том, чтобы вызвать лекаря, но мне ответили «нет» сквозь стон, и я больше не спрашивала.

Когда закончила, осторожно обтерла и края раны спиртом, а после услышала:

– Посиди со мной.

Это было неожиданно и приятно. Вынеся остатки бинта и окровавленные тампоны, я сполоснула руки и, вернувшись, села на постель с другой стороны, потому что так меньше была видна рана, и, чуть придвинувшись, замерла, обняв колени руками. Устав сидеть, вскоре устроилась полулежа, оперевшись о спинку кровати и стараясь двигаться осторожно, чтобы не потревожить магистра.

Примерно через час кровь остановилась полностью, и края раны начали сходиться, а лорд Тьер, наконец, обмяк и перестал напоминать натянутую струну. Еще где-то через час на месте страшного ранения была видна только узкая полоска затянувшегося рубца, но судя по скорости регенерации, к утру не останется и ее.

А затем лорд Тьер открыл глаза. Так как я в тот момент украдкой рассматривала его лицо с чуть разгладившимися уже чертами – видимо, больше не было необходимости сжимать зубы – пытаясь стерпеть боль, эта перемена в его состоянии заставила невольно вздрогнуть. Несколько минут лорд-директор мрачно смотрел в потолок. Затем судорожно вздохнул и медленно повернул голову в мою сторону. Едва наши взгляды встретились, я вежливо поздоровалась:

– Темных ночей вам, лорд-директор.

И стиснутые губы медленно растянулись в усмешке, а затем лорд задумчиво произнес:

– А я думал… у меня горячечный бред. Жаль.

Да. Пожалуй, даже пощечина обидела бы меня меньше. Но кто я такая, чтобы обижаться. И продолжая пытаться удержать вежливую улыбку, я осторожно слезла с постели и, не глядя на магистра, сдержанно сообщила:

– Мне сказали, что после регенерации вы будете испытывать сильный голод. Я накрою вам в столовой. Понимаю, что вы будете недовольны, но эта еда значительно вкуснее и полезнее той, что подают в нашей столовой, да и в городе немного найдется поваров, способных сравниться с Тоби.

И после этого я поторопилась уйти, все так же не глядя на темного лорда. Вслед мне понесся вопрос:

– Вы очень уверенно чувствуете себя в этом доме. Бывали здесь раньше?

Остановившись уже у двери, я молча кивнула, затем пояснила:

– Неоднократно. По этой же причине я знала о существовании запасного ключа и месте его расположения. Темной ночи, лорд-директор.

На самом деле я была очень благодарна своей работе подавальщицей в таверне – именно там я научилась быстро и хорошо накрывать на стол, даже если руки мелко подрагивают, а глаза застилают слезы. И только там я смогла окончательно уяснить – подавальщица не имеет ни своего мнения, ни права голоса, ни повода обижаться. И завершая сервировку стола, я уже была совершенно спокойна, действительно, кто я такая, чтобы сметь негодовать на слова лорда. Прежний лорд-директор высшим аристократом не являлся, и он мог позволить себе пообщаться с адепткой из низшего сословия, лорд Тьер совсем другое дело.

Бесшумно выскользнув из дома, я направилась не к академии, а в узкий проход между старыми, поскрипывающими на ночном ветру деревьями и медленно направилась по заброшенной полузаросшей тропинке.

Не знаю, сколько я так шла, но вскоре услышала, как хлопнула входная дверь, а затем на весь парк раздался крик «Дэя!».

Молча свернула к маленькому ручью, который пробивался между корнями деревьев и, присев, опустила руки, касаясь ледяной воды. Я точно знала, что меня здесь никто не найдет даже с помощью поискового заклинания – деревья выросли на месте древнего могильника, который искажал магию, и я нередко приходила сюда раньше. Просто посидеть в тишине, подальше от всех…