Урок восьмой: Как выйти замуж за темного лорда

И Зоэль с Найвери заторопились, ведь нужно было еще высушить волосы, и достать туфельки и перчатки, и…

И вот когда Найвери достала туфли, я услышала:

– О кровь вседержителя!

Да, туфельки были невероятными – драконья кожа, из той, что молодые драконы сбрасывают перед первым полетом, очень ценная, мягкая, матовая, расшитая крохотными каплями бриллиантов, воссоздающих узор, по типу тех, что рисует мороз на окнах. Леди Минарга сказала, что эти туфельки будут символизировать снежное Приграничье, откуда я родом.

Что ж, вдевая ноги в туфельки на умопомрачительно высоком каблуке, я действительно ощутила что-то сродни тому, когда ступаешь в снег… Каблук, да, был высок, но сама колодка, мягкость кожи… мне оказалось удивительно удобно в них… Ко всему прочему, я почувствовала себя гораздо выше, а рядом с моим темным лордом это представлялось немаловажным.

– Изумительно! – выдохнула Найвери.

– Какие туфли! – простонала Зоэль.

Мне же в них нравилось главное, то, что подчеркнула леди Минарга «Ножки смотрятся превосходно, Дэя».

И тут двери распахнулись и я услышала:

– Дэя, доченька, ты здесь?

Второй камень нажала нервно, зная, что у мамы очень быстрая походка, и успела вовремя – когда мама и сестры с тетушками вошли, я уже стояла в сапогах до колена, в платье нежно-персикового цвета, расшитом цветами и травами, и с веночком на голове. Золя тихо выругалась, но я услышала, и румянец на щеках появился внушительный.

– Какая же ты красивая! – Мамочка остановилась на пороге.

Красиво было, не спорю. К традиционному наряду невесты Приграничья, леди Минарга добавила яркие бусы, браслет такого же красного цвета и макияж соответственный. Впрочем, главный акцент был сделан на волосы, не просто распущенные, а украшенные цветами, которые вплели в несколько тонких косичек, и они подчеркивали распущенные и чуть завитые пряди.

Восторгов было много, но Зоэль, помня об ограниченности времени, быстренько вытолкала всех, сообщив, что они должны срочно провести один из темнолордовских свадебных обрядов, и тетушки, с веточками чертополоха и полыни, были вынуждены ретироваться, так и не проведя традиционное приграничное действо по охранению невесты от нежити. И если честно, он был вовсе не нужен, учитывая, что тут присутствовали вампирши.

– Двери запри, – приказала старшая Лангавер, едва все вышли, – иначе мы так точно не успеем.

Найвери торопливо заперла, наложила сверху еще заклинание неприкосновенности и после повернулась ко мне. Лично я взглянула на нее лишь мельком, потому что следила за Золей, которая как раз доставала мое свадебное платье.

Мое удивительное, нежное, искрящееся, словно первый зимний снег на солнце, платье…

– Дэя, оно восхитительное, – прошептала вампирша.

Больше слов не было, потому что мне пришлось поднять вверх руки, а сестрички Лангавер принялись натягивать то, что казалось сотканным из морозных узоров. Мое волшебное платье. И когда кружево обняло меня от плеч до талии, чтобы ниже разойтись нежной лилией, я поняла, что, затаив дыхание, стою, закрыв глаза, и оттягиваю момент до того, чтобы взглянуть на себя в зеркало.

– Знаешь, – послышался задумчивый голос Зоэль, – никогда не думала, что могут существовать такие платья.

– Какие? – шепотом спросила я.

– Идеально подчеркивающие все достоинства невесты, – ответила за нее Найвери.

Я открыла глаза, посмотрела на себя в зеркало, задохнулась от восторга и почему-то улыбнулась.

Платье было не просто волшебным, оно было моим. Истинно моим. И в нем я была не просто собой – адепткой Дэей Риате, я была изумительно красивой Дэей, с неожиданно тонкой талией, женственной фигурой, и в то же время казалась хрупкой, невесомой… И в нем я вовсе не выглядела маленькой человечкой в сравнении с темными леди, в нем я была стройной, высокой, изящной… собой. Уроженкой Приграничья, чистокровной человеческой девушкой, но в то же время… принцессой.

– Я думаю, теперь на человеческих женщин взглянут иначе, – сказала Зоэль.

– И не зря, вы – красивые. – Найвери с восхищением смотрела на меня. – А в империи всегда говорили: что человечка, что троллиха – одной поляны поганки. Вот теперь пусть все сдохнут от зависти!

– Точно! – согласилась Зоэль.

И пошла доставать перчатки.

А я смотрела на себя. Смотрела и восхищалась и все же не могла поверить, что я такая… Вот такая.

– Тьера жалко, – возвращаясь с кружевным великолепием, прошептала Зоэль. – Нет, его и так было жалко, но теперь, когда все будут смотреть на его женщину, не отрывая глаз, так вообще…

– Это да, – Найрвери забрала одну из перчаток и стала натягивать на мою руку, – мне вообще кажется, что столь закрытые свадьбы у темных происходят по одной-единственной причине – ревнивые они жутко.

– Угу, – подтвердила Золя.

А я вспомнила о брачной ночи, и… опять стало страшно.

Очень страшно, потому что уже однажды, после приступа ревности к подавальщику в «Золотой арфе», Риан перестал себя контролировать, и вспыхнувшая страсть была огненной в прямом смысле… «И еще, сынок, твое пламя страсти, если его не разделяют на двоих, может больно обжечь», – вспомнила я слова леди Тьер…