Урок возмездия

Квинн отрицательно качает головой.

– Нет. Но посмеюсь над тобой безжалостно. Тогда летом тебе ведь так не понравился мой коктейль с виски, что тебя даже стошнило на гортензии.

Лицо Эллис слегка порозовело. Очаровательно. Вряд ли я когда-нибудь видела ее смущенной.

Прежняя Эллис близка мне больше, чем эта, но тем не менее я делаю глоток коктейля. Явственно чувствуется прекрасное сочетание сладости с горечью, что не подавляет обжигающего эффекта бурбона. Надо признаться, смешано со знанием дела, но мне так не нравится. Я отставляю стакан на край стола, надеясь, что Эллис не заметит, если я не выпью.

– Расскажи еще что-нибудь, – настаивает Квинн. – Откуда ты? Где ты бывала до Дэллоуэя?

– Боже, Квинн, – жестким тоном говорит Эллис. Полагаю, она все еще раздражена тем, что сестра ее осадила. – Это что, допрос?

– Все нормально. Пусть, – отвечаю я.

Я улыбаюсь с другого конца комнаты. А вдруг я заслужила их доверие?

– Родом я из Колорадо, – рассказываю я. – До Дэллоуэя я училась в Фей-скул. Ну это было давным-давно. Сейчас я на последнем курсе.

Хотя ей не нужно знать, что это моя вторая попытка закончить учебу в выпускных классах. Если только Эллис не рассказывала ей о моих недостатках.

Я не даю Квинн возможности задать вопрос и увести разговор в нужное ей русло и беру инициативу в свои руки:

– Мою мать зовут Сесилия Морроу. Из бостонских Морроу.

Не стоит объяснять, что моя мать бежала с Восточного побережья будучи незамужней и беременной неизвестно от кого, что тогда считалось неслыханным позором. Все знали самые грязные подробности, как бы ни старалась их скрыть моя бабушка.

Квинн откровенно передернуло:

– Обитатели Новой Англии.

– Какой же ты сноб, – ласково замечает Эллис. Она прилегла на диван и вытянула длинные ноги, скрестив их в лодыжках. Под высоко задранными штанинами видны подвязки для носков.

– Как насчет тебя? – тут же выдаю я, не давая Квинн вернуться к расспросам. – Я уже в курсе, где ты училась, но не знаю, что изучала.

– Статистику.

– Сестра играет в покер, – добавляет Эллис.

– Не моя трансгендерность, так азартные игры точно бы доконали наших родителей, – с легкой самодовольной ухмылкой сообщает Квинн. – Эллис всегда была любимицей, хотя я не знаю почему. Она моя точная копия.

Эллис закатывает глаза, но вид у нее умиротворенный. Она наклоняется, и Квинн подносит ей сигарету.

– Наверное, пора спать, – говорит Эллис и выдыхает дым в потолок. – Уже поздно, а ты проделала долгий путь.

– Уже спроваживаешь меня? – Игривая усмешка скользит по лицу Квинн; видно, что обе не против, если младшая будет командовать. Меня удивляет, что Эллис с самого начала пытается это делать. Такое ощущение, что она старается подавить критику Квинн в свой адрес за пристрастие к суррогатному виски.

– В течение следующих двух дней мы обязательно будем часто видеться, – заявляет Эллис. Она хватает сигарету и встает, допивая свой коктейль за пару долгих глотков.

Значит, мне тоже нужно проглотить свой. Я встаю и чувствую, что меня шатает. Говорю себе, что это усталость; я не так уж сильно пьянею от одного стакана.

– Было приятно познакомиться с тобой, Квинн. Завтра обязательно встретимся.

– С утра пораньше, – последовал ответ Квинн и похлопывание Эллис по плечу напоследок. – Я в отеле. Здесь недалеко. Если что – звони, не стесняйся.

Как быстро собрались, так же и разбежались. Будь я одна, мне бы, наверное, все это показалось пьяным бредом.

Эллис, скрестив руки, стоит в холле и смотрит туда, где находилась Квинн.

– Что? – дразнящим тоном спрашиваю я. – Сыта по горло?

– Да нет, конечно, – отрицательно качает головой она. – Но все же мне непонятно, зачем надо было так далеко ехать с единственной целью – посмеяться надо мной.

Я разразилась смехом.

– Эллис, да никто тебя не высмеивал. Все было очень мило.

– О да! Это же Квинн. Прекрасно.

Эллис возвращается в комнату отдыха, и я за ней. Я усаживаюсь рядом на диван и поглаживаю ее по колену.

– Во всяком случае, она тут ненадолго, – говорю я.

Эллис вздыхает и откидывается на мягкую спинку дивана. Румянец так и не сошел с ее лица. Может быть, это и не смущение; не исключено, что у нее непереносимость алкоголя, хотя она старается убедить нас в обратном.

– Да, – кивает она. – Пусть так, но все же нам следовало бы съездить в Саванну. У моих родителей огромный дом – в нем легко заблудиться. Мы бы могли уединяться, как и хотели.

– Могли бы, да.

Я не спрашиваю ее о необходимости нашего уединения. Боюсь, что ответ был бы страшно банальным.

– Раньше я называла дом Мандерли[18], – рассказывает она. – Конечно, мы находились не так близко к морю, чтобы сравнение было точным, но этого было достаточно.

– А «Ребекка» тоже один из твоих любимых романов?

– На все времена. – Эллис снова разворачивается лицом ко мне. – Хотя главная героиня всегда мне нравилась больше, чем наш уважаемый рассказчик.

– Понимаю, – отвечаю я, и она запускает руку в мои волосы, гладит большим пальцем по уху. Я стараюсь сдерживать дрожь. Возможно, уединение, которого она хотела в Саванне, не было чем-то обыденным.