Уроки черного бусидо Димы Сабурова

Прохлада чистой воды бодрила необычайно. Окунувшись несколько раз, я с удовольствием трижды переплыл неглубокий водоём, оставив свою охрану на противоположном берегу. Сам водопад представлял собой занавес, скрывающий скальную нишу высеченную эрозией. Из за которой можно было наблюдать за озером сквозь поток. Узкая ложбинка внизу была доступна, и частично занята неглубоким прудом. Берега совершенно заросли лесом и некоторые кусты и деревья склонили свои ветви непосредственно к воде. Зелёная листва усыпанная миллионами брызг, вспыхивала сияньем под лучами заходящего солнца.

Вынырнув из воды у плакучей ивы, я застыл как вкопанный. С берега медленно входила в воду девчушка, силуэт которой показался мне странно знаком. Я замер, погрузившись по глаза, тихо поплыл в её направлении. Это была молодая японка, хорошо сложенная, с высокой грудью и осиной талией. Я заметил необычные зеленые глаза, густые черные волосы, заколотые в пучок. Она умывалась, играя в струях водопада, а я никак не мог понять, кого же она мне напоминает. И вдруг, у меня словно пелена с глаз упала.

— Юки-тян! — воскликнул я, но откуда?

Девушка ошеломленно уставилась на меня, зажав рот двумя руками.

— Не бойся Юки, это же я Дима! — глупо воскликнул я, протягивая к ней руку.

Девушка вскрикнув, выскочила из воды и исчезла за прибрежными кустами. Я ринулся на противоположный берег быстрым кролем, но на берег вылезать голышом постеснялся. Поплыл расстроенный обратно. Ну, право дело, какая тут Юки. Просто очень похожа и все.

Наскоро одевшись, с недоумевающей охраной по кругу обошел водоём, но девушки и след простыл. Стоя на тропе я размышлял, а не померещилось ли мне всё это? Но внезапно я увидел всадника в высоком шлеме и длинном плаще, который бесшумно появился на холме, несколько вдалеке от нас. В ложбинке, где мы находились, было довольно темно. Но всадник, похоже, вглядывался именно в нашу сторону. Ючи Омохиро коснулся моего плеча.

— До него далеко, — прошептал он, — да и света маловато.

Всадник на холме свистнул, и свист его напоминал крик чибиса, и тогда появился еще один всадник, который держался рядом с первым. Первый вытянул руку и что-то сказал второму. Затем оба умолкли, а еще через некоторое время резко повернув коней, исчезли за холмом.

— Возвращаемся в лагерь — сказал я — Срочно!

Всадники это очень серьёзно. Лошади дорогое удовольствие, а значит рядом с нами шастает элитный отряд самураев. Неужели по мою душу? В любом случае надо отдать приказ расставить по лагерю рогатки из бамбуковых кольев. Какая никакая а защита.

(18) Ючи Омохиро — «Храбрый Весельчак» или «Весёлый Храбрец».

(19) Синигами — Бог смерти. Возможно, этот образ был заимствован из Китая, где мифология предполагала наличие нескольких типов божеств смерти и проводников душ, или же из Европы, где образ Смерти также персонифицирован, в период Сэнгоку.

Синигами были быстро замечены художниками, писателями и поэтами той эпохи, и вскоре синигами появился в рассказе к альбому гравюр Сюнсэна Такэхары «Сто иллюстрированных историй». Вероятно, это было первым появлением синигами в японской литературе.

Синигами дважды появляется в пьесе «Самоубийство влюблённых на острове Небесных сетей» по произведению Тикамацу Мондзаэмона (1721 год). Значительное распространение образ получил в эпоху Мэйдзи (1868—1912 гг.) и вскоре повсеместно был принят японцами.

Концепция синигами также может быть использована в более широком смысле по отношению к любому божеству смерти, потому как синигами — довольно новый термин, который практически не связан с синтоизмом и редко используется в традиционных повествованиях.

Глава 14

Я проснулся от пронзительного крика. Мгновение спустя воздух наполнился звоном мечей и предсмертными стонами. Раздался тревожный бой колокола.

Вскочив на ноги, я выглянул из дома и увидел картину хаоса. В свете горящей хижины, примерно полста всадников галопом скакали по улице, расстреливая суетящихся крестьян из луков. Люди метались в панике, пытаясь найти укрытие. Многие падали, пронзенные стрелами.

— К оружию! — закричал я, схватив свой меч и доспехи. Пролюбили, сука, все полимеры… Как же так то? Где была охрана⁇

Мои руки дрожали от адреналина, но пара лет тренировок кэндо не прошли даром. Я быстро облачился в доспехи, затягивая шнуровку. От этого будет зависеть моя жизнь. Звуки схватки приближались, и я знал, что у меня осталось совсем мало времени.

Один из вражеских самураев, в красной панцире, в налобной повязке спешился перед домом, сунулся в комнату, где я судорожно облачался.

— Сдавайся, раб! Бросай клинок. Бросай, говорю!

Ага, спешу, аж падаю.

Цепляясь за потолок, мы обменялись парой выпадов мечами, после чего порвав, сёдзи, вывалились во внутренний дворик. Там уже сцепились всерьез. Самурай пошел в клинч и очень зря. Я на голову выше и прилично так сильнее. Я оттеснил нападавшего к стене, ударил головой в шлеме в его открытое лицо. Получай!