Уроки для двоих

— В разводе, — ответила я через силу, стараясь держать лицо. — И детей не имеет. Так что…

— Я вот почему спрашиваю, — Лев подошёл ближе ко мне и сел рядом, на парту, улыбаясь и глядя на меня с такой теплотой, что я совсем потерялась в собственных выводах. — Я когда только после института работать начал, клеилась ко мне так же одна женщина лет на десять старше. И вот она была замужем. Я старался повода не давать, избегал её как мог, но до мужа всё равно слухи доползли, и он однажды вечером подкараулил меня возле школы с друганами своими, чтобы морду набить.

Я открыла рот.

— И ты?..

— Алён, — Лев по-прежнему улыбался, — это же жизнь, а не фильм про супермена. Я неплохо дерусь, но против троих здоровенных мужиков выстоять сложновато. Без потерь они, конечно, не обошлись, но и я был бит. И только потом виновник сего действа решил поговорить, разговорился, и как-то так слово за слово… в общем, закончился вечер совместной пьянкой, во время которой мы, можно сказать, подружились. Он мне жаловался на жену-гулёну, я слушал, кивал, а протрезвев, через пару дней написал заявление об уходе и перешёл работать в другую школу, чуть дальше от дома. С тех пор замужних женщин я опасаюсь. Один раз мне повезло, но повезёт ли второй — большой вопрос, дураков у нас много.

— В этом плане можешь не волноваться, — сказала я, не зная, радоваться мне или огорчаться. — Соболевская не…

— … не нужна мне, — перебил меня Лев. — И вообще не в моём вкусе.

Я хотела спросить: «А Наташа — в твоём?», но это было бы слишком глупо. Впрочем, у меня вырвалось не менее глупое:

— А я — в твоём?

Лев засмеялся, протянул руки и, положив ладони мне на талию, придвинул к себе, практически заключив в объятья. И это было так… интимно. Он ведь при этом сидел на столе, и я, получается, стояла между его раздвинутых бёдер.

— Безусловно, — руки поползли ниже и сжали ягодицы, отчего перед глазами у меня сразу всё поплыло. И между ног стало горячо и затянуло так, что я едва не застонала. — Не сердишься на меня больше, Алён? — шепнул Лев, серьёзно глядя на меня, но в глазах его при этом словно пламя бушевало. Я не знаю, каким образом, ведь он не говорил этого, но я поняла — Лев сейчас безумно меня хочет и с трудом сдерживается. Да я и сама с трудом сдерживалась… Может, потому и поняла, что его чувства были отражением моих.

— Не сержусь, — соврала и всхлипнула, когда Лев вновь сжал и разжал пальцы. Господи, кошмар… Ничего особенного не делает, а у меня сейчас словно оргазм случится.

— Хорошо, — прошептал мужчина, кажется, собираясь меня целовать, и я выпалила, пока ещё хоть что-то соображалось, пытаясь прийти в себя:

— Как там Наташа?

Лев ощутимо напрягся, убрал руки, вздохнул — и я заметила, как из его глаз постепенно исчезает туман страсти. Значит, тоже вспомнил, где мы сейчас находимся, и решил, что место для таких дел неподходящее.

— В больнице. Пока вроде всё хорошо, кровотечение остановили, но сказали, что неделю как минимум продержат, капельницы поставят, понаблюдают. Ей это только к лучшему, меньше будет нервничать.

— А они с Виталием… — начала я осторожно, но Лев всё равно поморщился.

— Не знаю. И знать не хочу, честно говоря. Знаешь, чего я не понимаю, Алён? — хмыкнул он, касаясь ладонью лба, словно голова болела. — Я всю жизнь знаю если не всё о личной жизни брата и сестры, то очень многое, а они обо мне — практически ничего. Как-то так у нас повелось, что они ко мне всё время приходят или приезжают, рассказывают, просят помочь. А я никогда так не делаю, не могу просто. Почему они могут, а я нет?

— По-моему, это очевидно, — я пожала плечами. — Ты для них взрослый, а они для тебя — дети.

Лев даже замер, будто сражённый этим выводом. Потом усмехнулся, кивая.

— Да, пожалуй, так. В общем, не знаю я, помирились они или нет, но полагаю, скоро узнаю — мама Наташи наверняка позвонит и расскажет последние новости.

Мама жены брата… Да-а-а, сильно.

— Слушай, — Лев вдруг сменил тему, — а ты всё сделала, что планировала? А то я бы домой пошёл, честно говоря. Что-то мне сегодня не работается, лучше завтра подольше посижу.

Я подумала и согласилась.

— Да, хорошая идея.

Сбежать из школы оказалось нелегко — во-первых, Льва норовили остановить все встречные-поперечные, а во-вторых, тот факт, что мы пробирались к выходу вдвоём, незамеченным не остался, и провожали нас такими заинтересованными взглядами, что я всерьёз начала опасаться какого-нибудь сглаза или порчи. Хорошо хоть Соболевская на пути не попалась, а то точно пришлось бы плевать через левое плечо. Или что там надо делать от сглаза?..

Однако Лев упорно шёл вперёд, я — за ним, и на волю мы всё же вырвались.

Дождя на улице уже не было, и мы направились к остановке не под зонтом, а просто шагали рядом и разговаривали. О нейтральном — я рассказывала Льву о своём первом классном руководстве, он — о своём. Было легко и приятно — до тех пор, пока у соседа не зазвонил мобильный телефон.

Это случилось уже возле остановки, и Лев, чертыхнувшись, засунул трубку обратно в карман ветровки.