Уроки гнева

А теперь в Столицу короля Итоллари прибыло посольство от Дархо Девятого, желающего укрепить союз с потомком Гэллари при помощи брака…

— Ну?

В который уже раз король попытался угадать, как эти трое решают, кому говорить первым и кто вообще будет держать речь. Риней, Глир и Айкем, стоявший между своими подчинёнными, не переглядывались, не обменивались жестами, вроде бы даже не договаривались об очерёдности заранее — иногда договориться об этом было просто невозможно… однако никогда не перебивали друг друга. Мысли своего соседа они читали, что ли?

— Делегация очень представительная, ваше величество, — начал Глир. — Нам всем оказывают большую честь. Помимо вашей будущей невесты, которая является старшей дочерью второй жены Дархо Девятого, к нам прибыли князь Мекор — наместник области Сит, два племянника Девятого — Зи Хиссан и Перонха Гисил, а также иузах-князь Горос.

— Иузах-князь — почётный титул, не подразумевающий владения земельным наделом, — с лёгким поклоном пояснил Айкем, заметив тень, набежавшую на лицо Итоллари из-за обилия чуждых уху имён. — Вельможи этого ранга занимают место в совете терефа, а также водят флоты терефа и командуют его войсками. Иузах-князь Горос относится к последней категории. Охрана посольства состоит всего из полутора сотен сабель. И то, что столь малым, пусть и отборным войском командует иузах-князь — знак большого уважения.

— Кроме Гороса, всяческого внимания заслуживает Зи Хиссан. — снова вступил Глир. — По самым достоверным слухам, он является одним из лучших магов Кунгри.

Итоллари поднял бровь.

— Маг?

— Да, ваше величество, — поклонился Риней. — Как я выяснил, это не слухи: Зи Хиссан имеет особо плотную ауру, выдающую обладателя необычных Сил. Это не просто след непроявленного магического дара, а знак творца заклинаний. И хотя остаётся неизвестным уровень искусства Зи Хиссана и пределы его познаний, по косвенным признакам можно заключить, что они велики.

— Велики по сравнению с чем?

— Велики для человека, ваше величество. Среди Серых стражей лишь один из десяти может составить пару племяннику терефа, если брать в расчёт только силу магии.

Снова вступил Айкем:

— Не следует сбрасывать со счетов и наместника Сита, главу посольства. Если второй из племянников терефа — просто знатный бездельник, ищущий развлечений, то князь Мекор, помимо родовитости, может похвастать богатством, умом и хитростью. Он будет блюсти интересы Дархо, своего господина, но не забудет и о своих.

Итоллари почесал переносицу согнутым указательным пальцем. Этот излюбленный жест короля означал раздумья над подброшенной задачей.

— Вот как? Богатые желают стать ещё богаче, это их родовой признак. Надо полагать, князь будет рад познакомиться с нашими видными купцами… а если понадобится его умаслить, можно будет предложить какой-нибудь торговый договор с его владением.

— Совершенно верно, ваше величество, — сказал Риней с лёгким поклоном.

Айкем кашлянул.

— Ваше величество не интересуется своей невестой?

— Интересуюсь. Её я оставил на десерт. Ну?

Возникла короткая пауза.

— Что, мой десерт горчит? — поинтересовался король.

— Слегка, — сказал Айкем. — Подобно этому модному тёмно-жёлтому напитку из растёртых плодов клашши. Сладость с горчинкой.

— Ваше величество видели портреты принцессы Окхоль, — сказал Риней. — Рисовальщики, которых содержит двор терефа Дархо, не преувеличили её красоту, скорее — так и не сумели должным образом подчеркнуть её. Окхоль здорова и молода, она будет прекрасной матерью вашему наследнику. Кроме того, брак со старшей из дочерей терефа очень выгоден Равнинам…

— Но?

— Но она несколько… слишком религиозна, — закончил за Ринея Глир.

— Принцесса — поклонница культа Ве-атти, — отстранённо сообщил Айкем. — Довольно трудно дать этому культу должное описание, поскольку у нас ничего подобного, хвала небесам, пока нет. Но под влиянием Окхоль может и появиться.

— Тем более попытайтесь объяснить, что это за напасть.

— В культе Ве-атти я вижу две угрозы: организованность и нетерпимость. — Голос Айкема был ровен, но под спокойствием крылась озабоченность. — Посвящённые сего культа претендуют на обладание полной истиной о мире зримом и мирах невидимых, что, конечно, совершенная чушь. Однако они воистину верят — и способны заражать своей верой других. Кроме того, посвящённые имеют отношение к какой-то не самой приятной магии… Ещё сто лет назад об этой вере никто не слышал даже в Кунгри Ош, а теперь её приверженцы стали многочисленны, вошли в ближнее окружение терефа и вербуют сторонников в западных землях и на островах. А теперь, очевидно, дошла очередь и до нас.

— Я не понял: что в них такого страшного?