Уроки ирокезского

В мае, когда пошли панические новости из Франции, непривитой народ сам потянулся к врачам. Почти везде потянулся – и меня в очередной уже раз "удивили" киевляне (то есть селяне из Киевского генерал-губернаторства): там народ категорически прививаться не желал. Потому что "от уколов народу помирает много". Ну да, случается у людей аллергия всякая, а иной раз и фельдшер не очень тщательно иглы продезинфицирует, так что на проведенные семьдесят миллионов прививок медики получили что-то около полусотни летальных исходов. Но я хотя и "удивился", но расстраиваться не стал: мне еще сто тридцать миллионов человек прививать, а вакцины-то пока на всех не хватает.

Брошюру с детальным описанием способа получения вакцины Гамалея выпустил тоже в первых числах марта, причем сразу и на русском, и на немецком, и на французском. Я лично, как мог конечно, перевел ее и на испанский с английским. Вот только закордонцы массово вакцину делать не бросились – просто потому, что для ее производства мало просто "вложить" очень много миллионов денег, нужно еще и оборудование изготовить. У Алисы специализированный завод одну центрифугу, например, делал полгода (хотя, конечно, делая их по несколько параллельно) – получая кучу очень не простой электроники с других, тоже специализированных и очень не дешевых заводов. По моим прикидкам только затраты на "индустрию" обошлись бы иностранцами миллионов в двести пятьдесят золотых рублей, а ведь "эпидемия скоро сама закончится"…

Когда в Европе и Америке началась "вторая волна", в России все, кто мог и хотел, оказались привитыми. Альфонсо XIII, сам уже успевший переболеть, стал "должен" мне пятьдесят миллионов рублей (вакцины я продавать стал по два рубля за дозу, а он еще и миллион шприцев закупил с кучей запасных игл) – но это понятно, почему-то именно в Испании в первую волну смертность оказалась самой высокой. Правда денег у него не было, но договорились, что за десять лет он все отдаст мандаринами и оливковым маслом. А за деньги "привились" Дания и Бельгия. "В очереди стояли" шведы, швейцарцы и немцы – но тут дело такое: кто первым в очередь встал…

Гамалея к августу увеличил производство до миллиона двухсот тысяч доз в сутки, и никакие денежные вливания процесс ускорить не могли: оборудование все же делалось медленно. Насколько можно быстро – но медленно, да и "вливания" я счел уже бессмысленными, поскольку через полгода завод можно будет и останавливать за ненадобностью. Но уже "влитое" можно было и возместить, так что брать за вакцину деньги неприличным я не считал.

Главное, что в России большую часть народа удалось убедить, что прививки – дело безусловно полезное. Но и тут в основном "убеждением народа" в основном занималась Машка. Ей действительно "народ верил" – хотя бы потому, что этот народ своими глазами видел, что все, абсолютно все, что дочь наша обещала, исполнялось.

Но лишь перед Рождеством до меня дошло, что тут не только в Машке дело: кто-то из домашних оставил в столовой небольшую книжечку с очень знакомым названием "Экономические проблемы социализма". Лера Федорова напечатала книжку полуторамиллионным тиражом, что меня порадовало. Вот только фамилия автора на этот раз оказалась вовсе не "Волков"…

Глава 70

Если к вопросу подходить строго формально, то Никита Обухов в Россию приехал уже во второй раз. Но так как в первый раз ему едва исполнился год (отец тогда его – вместе с новорожденной сестрой – свозил во Владивосток "чтобы окрестить детей по-человечески"), то фактически Никита в первый раз по-настоящему видел Россию и с нескрываемым восторгом разглядывал бескрайние просторы, открывающиеся в окнах вагона. То есть поля и леса выглядели… обыкновенно, в общем-то, выглядели, а вот города и даже деревни – от них буквально веяло мощью Державы. Все же Никита Анисимович – не индеец из сельвы, зачем нужны столбы с проводами, знал…

Когда в пятом году в родную Тортугу приплыл на своем огромном пароходе гринго, выбиравший место для консервной фабрики, сам Никита уже успел отучиться в лицее в Лиме и даже в морской школе в американском Сан-Франциско. Может быть, поэтому отец и позвал старшего сына: "переводить", хотя гринго, как оказалось, неплохо и по-испански разговаривал, и по-русски. А в результате переговоров именно Никита и стал руководить быстро выстроенной фабрикой.

Поначалу фабрика выпускала "анчоусов в томатном соусе", используя присылаемые из США стеклянные банки и крышки. То есть сначала и крышки, и каучуковые прокладки, и пружины возились "с Севера", но Никита быстро сообразил, что уж каучук-то можно и отечественный, перуанский использовать – и через год Обуховская фактория в Амазонии полностью обеспечила потребности фабрики. Как раз к тому времени, когда Обуховская же стекольная фабрика обеспечила и нужные фабрике банки с крышками.