Уроки ирокезского

В понедельник тридцатого августа все рабочие страны первый раз пошли домой на два часа раньше обычного. И первый раз большинство заводов не прекратили работу на ночь. Слава очень хитро все посчитал: две смены по восемь часов, два обеденных перерыва по сорок пять минут и ночная шестичасовая смена с перерывом в полчаса. Конечно, чтобы такой режим обеспечить, пришлось и народу побольше нанять, чтобы те же обеды готовить, да и на больших заводах пришлось и столовых дополнительных быстро понастроить чтобы рабочий в очереди не стоял и далеко на обед не ходил – но за лето на большинстве предприятий с этим справились. Правда, "все опять пошло не так". То есть не совсем так, как планировалось: я-то считал, что к десяти миллионам нынешних "моих" рабочих за лето прибавится еще около четырех, но прирост числа пролетариев превысил все ожидания. Кроме экс-школьника в города массово двинул и отставной солдат, и неудачливый крестьянин – так что гегемон сразу прирос на семь миллионов человеко-рыл. Пять из которых все же мои заводы как-то переварили, а два – их пригрела Мария Петровна. Я уж было собрался с ней поругаться, но оказалось, что не нужно: Машка сама ко мне приехала и все популярно объяснила:

– Мне Станислав Густавович рассказал, зачем тебе нужны мои заводы. Но они-то тебе такие на самом деле и не нужны вовсе!

– Маш, мне кажется, что Слава лучше понимает, что нужно, а что…

– Я как раз об этом: они тебе не нужны именно такие. Вот взять к примеру завод в Сергаче, где токарные станки по дереву делают. Неплохие станки, хотя и простенькие, но могут и станки по металлу делать: себе они четыре как раз сами и сделали. Вот только там сейчас работает человек семьдесят пять, а по планам Петрашкевича будет работать пара тысяч, причем в каждую смену. Им же работать придется! И для начала новичков нужно будет работе научить – вот как раз пока они учиться и будут потихоньку. А еще потихоньку жилье для себя выстроят: в городе-то вообще чуть больше трех тысяч человек живет, жилье новое потребуется уже тысяч на двенадцать, а то и на шестнадцать народу, причем сразу.

– А где они все сейчас живут?

– Ну я же пока туда не все шесть тысяч набрала, а только две и бессемейных. Летом во времянках жили, прямо на стройках, теперь десять домов уже выстроили, в них живут. Тесновато, конечно: по четыре-шесть человек в комнате, но успели до сентября еще четыре десятка фундаментов поставить, так что к началу зимы почти у каждого будет своя комната отдельная. Электростанцию полностью пустят, и три новых цеха закончат. К весне завод можно будет почти на полную мощность пускать, хоть и в одну смену поначалу…

– А что за электростанцию?

– А это пока от Арзамаса линию не протянули. Там на Пьяне неподалеку ГЭС была с двумя моими генераторами, теперь еще восемь ставят с паровыми турбинами. Африканыч говорит, что десять хреновых генераторов сильно лучше, чем вообще без электричества.

– Ты про все свои заводы такие детали помнишь?

– Нет, конечно, – рассмеялась Машка, – просто на всех электростанции одинаковые ставятся. Первая очередь – восемь генераторов, вторая и третья – по двенадцать. А раньше на всех заводах, где оборудование делалось, у меня как раз по два и стояло. Теперь-то в Яхроме придумали, как на одну турбину не по два, а по четыре генератора вешать…

Да, научилась Машка смотреть в будущее. Ну так не в первый раз… для меня не в первый. Но в любом случае меня такая ее предусмотрительность сильно порадовала: шансов на то, что всё получится, стало больше. То есть у меня шансов снова все испортить убавилось…

Двадцатый год стремительно заканчивался. В США Тедди Рузвельт с треском проиграл выборы неизвестному (по крайней мере мне) демократу по фамилии Маршалл. Ну да, три миллиона "новых" избирателей из бывшей Канады, "проданная Аляска", "русские хакеры"… то есть "русское лобби в Белом Доме" – в общем-то, как пел в свое время Ян Прайс, все меняется, но мир остается прежним. Потому что люди все так же с чавканьем лопают пропагандистские помои…

Томас Маршалл еще до официального вступления в должность заявил, что первым делом запретит беспошлинную торговлю с Россией. Вовремя заявил, за месяц в Ванкувере было продано около пятидесяти тысяч автомобилей, полугодовые запасы электробритв и наручных часов (их туда завозили осенью на весь зимний сезон), и много всякого разного другого товара. Лично меня до глубины души поразил какой-то луизианский застройщик, одномоментно выкупивший сто тысяч унитазов и двести с лишним тысяч разных фаянсовых раковин. Причем поразил не тем, что купил: продукция конкурентов была как минимум вдвое дороже. Поразил он меня тем, что для закупки он получил ничем не гарантированный (кроме, собственно, покупаемого товара) кредит в банке Моргана. А как он объяснял беллингхемским таможенникам, что все эти богатства он приобрел "для личного пользования"… нет, моей фантазии такое неподвластно.