Уроки ирокезского

Нынешняя киноиндустрия работала довольно быстро. "Театральные" (то есть снимаемые в декорациях на студии) фильмы снимались максимум за неделю – ну, если не считать какого-то времени на репетиции. Понятно, что "на природе" фильмы снимались дольше, но обычно недели за две – если не требовалось ждать смены времени года. А сроки подготовки декораций вообще не учитывались, то есть не учитывались съемочной группой: их делала специальная служба киностудии и передавала режиссеру уже все готовое к съемкам.

Так что Любовь Петровна, чья роль в фильме была, скажем, ролью второго плана, со съемками управилась дня за три. Ну а мне кино удалось посмотреть еще где-то через пару месяцев, когда фильм "перегнали в цвет", собрали, озвучили, отпечатали…

Ну что можно сказать… "моя" песенка получилась к месту. Коммиссаржевская в ленту вставила еще три песни (а "оригинальные", Некрасовские, убрала), так что фильм вышел довольно музыкальным. И одну из песен как раз Любовь Петровна и исполнила…

Исполнила хорошо – только исполняла эту песню "другая" Любовь Петровна. Внешне вроде похожая (скорее всего просто потому, что была дочерью тех же родителей), но другая. Голос другой… и вообще это был именно другой человек, не тот, которого вспомнил я. И как раз тут до меня дошло, что теперь все и всё будет именно другим. Мир окончательно изменился в тот момент, когда я еще валялся без сознания в степи у Царицына – и каким он теперь будет, не знает никто. И единственное, что можно теперь сделать – это изо всех сил постараться, чтобы этот мир стал лучше того, который я когда-то знал…

Ну, я-то уже здесь двадцать четыре года "старался", и вроде бы, получилось неплохо. Как и обещал Слава, к концу двадцать второго года получилась как-то сбалансировать промышленность, правда золотишка на это дело было потрачено две с половиной тысячи тонн – ну да ничего, постепенно вернем металл обратно. Может быть вернем, ведь, как оказалось, в принципе можно было и без него обойтись. То есть "чисто теоретически" можно было: в мире много где народ недоедал, и вместо золота рынку вполне можно было предложить ну хоть то же зерно. Правда, по весу его понадобилось бы много больше, по очень примерным прикидкам миллионов семьдесят-восемьдесят тонн…

Все же с золотом вышло гораздо лучше, ведь отдавать две трети урожая при том, что этого урожая свою страну прокормить с трудом хватает – это как-то неправильно. И тем более неправильно, что детишек нужно кормить обязательно досыта. Чтобы детишка думала не о том, где бы корочкой сухой разжиться, а как получше к уроку в школе приготовиться. И мечтала не о том, чтобы вырастя, есть сало с салом, а о том, как подготовиться к совершению подвигов во славу Родины. Лучше, конечно, подвигов строго трудовых или научных…

Что до трудовых подвигов, то Машка для них почву подготовила очень неплохо. Да, поиздержалась при этом, но проделала она это "в своем праве": теперь она "главная по стране" и ей лучше знать, что, зачем и когда тратить. Я даже не старался вмешаться: не мое это теперь дело, мне вообще на пенсию пора так как скоро только трудовой стаж у меня сотни лет достигнет… Правда если рассматривать стаж "общественно-полезный", то мне еще работать и работать – но страной пусть уже молодые руководят. Я, конечно, подскажу как – если меня, конечно, спросят. А если не спросят…

"Сверхплановый" миллиард с четвертью золотых рублей дочь наша потратила более чем осмысленно: в стране появилось чуть более двух сотен заводов, выпускающих оборудование для легкой и пищевой промышленности. Очень немаленьких заводов, на каждом работало в среднем по две с половиной тысячи человек. В принципе, это обеспечило рабочими местами только десять процентов "новых" пролетариев, приступивших к работе в этом году – но именно "среднее машиностроение", по расчетам Славы, "генерирует" за год одно новое рабочее место на каждого занятого в нем рабочего. То есть эти полмиллиона работяг следующие лет десять как минимум будут ежегодно полумиллиону новых рабочих работу предоставлять. Причем сюда уже заложены мощности по ремонту оборудования, как собственного, так и выпускаемого для новых фабрик, определенные резервы для возможного наращивания производства… а ведь один рабочий, выпускающий "товар народного потребления", обеспечивает зарплатой фактически пять рабочих, занятых другими делами. И через год эти Машкины заводы позволят пустить заводы, которые дадут возможность платить зарплату уже двум с половиной миллионам, через два – пяти миллионам…