Уроки плохих манер

— Простите мне мою дерзость, мисс Тесс, но я все же спрошу: хоть кто-нибудь из молодых джентльменов привлек ваше внимание?

— Ты и впрямь стала остра на язык, Салли, но я тебе отвечу: да все они. Монтроуз замечательно танцует, Джон Келли чрезвычайно остроумен, лорд Лайонел красив, у Ричарда Бромфорда лучшие в Лондоне конюшни… Так что эти юноши вполне могут заинтересовать меня. Только вот ни одного из них нельзя назвать особенным. — Тереза сдержалась, чтобы не нахмуриться. Это не их вина. — А может, я просто еще не готова сделать выбор.

— Да и спешить ни к чему, мисс.

Тереза встряхнулась.

— Да, ты права. — Была еще и третья причина, по которой Тереза не могла да и не желала сделать выбор. Все ее ухажеры пребывали в уверенности, что знают ее, а она была с этим не согласна. Смех, веселая болтовня, танцы, красивые платья — вот все, что они видели, чего желали и ждали от нее.

Но никто, кроме членов ее семьи, никогда не спорил с Терезой и не бросал ей вызов. И она ждала того же от потенциального супруга. Надев амазонку, Тереза на мгновение замерла. Она внезапно вспомнила: Толли Джеймс спорил. И поцеловал ее. Однако Тереза до сих пор не могла решить, привлекало это ее или отталкивало. И это всего один из череды многочисленных вопросов, возникающих в ее голове при мыслях о полковнике.

Например, понравилось ли ему целовать ее? И почему он пропал на целых два дня, вместо того чтобы нанести ей визит? Подобное поведение казалось Терезе странным и непривычным. Она шумно выдохнула и выпрямилась, когда Салли принялась застегивать пуговки на ее амазонке. Да почему, черт возьми, ее так волнует, увидит ли она его снова или нет? Полковник вел себя грубо и не сказал ни единого комплимента, если не считать мимолетного замечания относительно ее волос.

— Ну вот, мисс Тесс. Готово.

— Спасибо, Салли. Сделай одолжение, приготовь к вечеру мое платье цвета лаванды. Мне кажется, что на званом вечере у Риджмонта оно в комплекте с серебряными лентами для волос произведет впечатление.

— О да! Займусь этим немедленно.

Лорд Лайонел, похоже, оставил идею поговорить с Терезой наедине, потому что, когда девушка спустилась вниз, уже ждал ее на подъездной аллее вместе с грумом, державшим под уздцы гнедую кобылу.

— Спасибо, Уоллес, — поблагодарила Тереза грума, когда тот передал ей поводья и вскочил на лошадь, чтобы сопровождать госпожу и ее гостя. — Что скажете, если мы направимся в Сент-Джеймс-парк, Лайонел?

— Почему не в Гайд-парк?

— В это время дня там слишком людно.

Второй сын маркиза Килби пришпорил своего гнедого.

— Как скажете, Тесс.

В голосе молодого человека слышалось раздражение — ведь Тереза так и не дала ему возможности поговорить с ней наедине, — и девушке от этого стало весело. Впрочем, она просто хотела помочь ему сохранить чувство собственного достоинства.

Тереза улыбнулась:

— А теперь назовите мне известных вам людей, собирающихся сегодня на званый вечер к Риджмонту.

Лайонел в недоумении вскинул брови:

— Всех?

— Разумеется.

Тереза почти сразу же пожалела о своей просьбе, но потом решила, что так у Лайонела появится возможность хоть о чем-то поговорить. Кроме того, теперь она будет наслаждаться прогулкой, вместо того чтобы остаток утра мучительно придумывать тему разговора. Улыбнувшись, Тереза обернулась, чтобы помахать сестрам Паркер-Лайонс, проезжавшим мимо в ландо.

Доехав до Сент-Джеймс-парка, Тереза направила Клеопатру по утоптанной тропе, прятавшейся за высокими стволами дубов и ясеней. Да, скакать верхом гораздо приятнее, нежели сидеть на диване в собственной гостиной и разбивать в прах надежды очередного претендента в мужья, прежде чем он сам догадается, что они никогда не станут парой.

Впереди из-за деревьев показался всадник на огромном сером коне. Он пронесся по тропе с головокружительной скоростью, выдававшей в нем умелого и искусного наездника. Такой галоп был отнюдь не безопасен, когда по парку прогуливались многочисленные пешеходы и сновали экипажи и ландо, однако всадник объезжал их с завидной легкостью и грацией.

— Он сломает себе шею, — произнес Лайонел рядом с Терезой, которая уже давно забыла о его присутствии.

— Кто это?

— Бартоломью Джеймс. Все дело в его мерине, — кото…

— Вы не ошиблись? — Тереза указала рукой на всадника, едва не раскрыв рот от изумления. — Это Толли Джеймс? Да ведь он с трудом ходит!

Лайонел пожал плечами:

— Но сейчас-то он верхом.

Тереза вновь перевела взгляд на всадника.

— Да, вы правы, — задумчиво пробормотала она.

Подъехав ближе, Тереза сумела разглядеть, что левое колено полковника защищено неким подобием кожаного футляра. Памятуя о том, как трудно удержаться на лошади во время такого бешеного галопа, полковник Джеймс испытывал, должно быть, невыносимую боль и все же продолжал пришпоривать коня.

— Должен сказать, его увечье не так серьезно, как может показаться на первый взгляд. — Лайонел остановил коня прямо перед Терезой, заслоняя ей обзор. Тем не менее она увидела достаточно.