Уроки сектоведения. Часть 1

Климент Александрийский в упомянутой Блаватской второй книге Строматов объясняет смысл именования христиан: «Уверовавшие во Христа Иисуса и по имени и по делам суть христиане, подобно тому как царем управляемые представляют собой народ царственный (Строматы, II, 4)». Мы принадлежим Христу — мы Христовы, потому и христиане. Употребление же Климентом написания hrestus никак не дает оснований для оккультных спекуляций: «Верующие во Христа и слывут за святых, и суть таковы crhstoi». Здесь опять ссылка на языческое восприятие имени христиан, а не апелляция к «эзотерическому апостольскому учению».

Тертуллиан же пишет нечто ровно противоположное тому, что ему приписывает Блаватская: «Слово же христианин, как показывает его этимология, происходит от помазания. Но даже и неправильно вами произносимое как «хрестианин» (ибо вы не знаете точно даже имени нашего), оно указывает на приятность или благость. Итак, в людях невинных ненавидят и имя невинное. Секту же ненавидят, конечно, за имя основателя ее. Но что в том нового, если какая-либо секта называет своих последователей по имени своего основателя? Не называются ли философы по своим основателям платониками, эпикурейцами, пифагорейцами? Однако никого не ненавидят за имя, перешедшее вместе с учением учителя и на учеников. Конечно, если кто доказал бы, что основатель плох и секта нехороша, тот доказал бы, что и имя худо, достойно ненависти по вине секты и основателя. Поэтому следовало бы прежде, чем ненавидеть имя, узнать секту по основателю, или основателя по секте. Но так как вы пренебрегли следствием и познанием того и другого, то у вас остается только имя, против него лишь и идет война, один простой звук осуждает и неизвестную секту, и неведомого основателя, потому что эти последние только называются, а не изобличаются» (Тертуллиан. Апология, 3). В другой своей книге (Против Маркиона 4,14) Тертуллиан прямо говорит, что имя христиан происходит от Христа. Именование же Христа происходит от помазания: «Затем, выйдя из купели, мы помазываемся благословенным помазанием по старинному наставлению, согласно которому обычно помазывались во священство елеем из рога, — с тех пор, как Аарон был помазан Моисеем и стал именоваться «Христом» от «хрисмы», что означает «помазание». Оно дало наименование и Господу, превратившись в духовное помазание, ибо Бог Отец помазал Его Духом. Как сказано в Деяниях: «Ведь собрались на самом деле в этом городе против Сына Твоего, Которого Ты помазал» (Деян. 4,27). Так и у нас помазание протекает телесно, а результат получается духовный, каково и телесное действие крещения, ибо мы погружаемся в воду, но результат — духовный, потому что мы освобождаемся от грехов» (О крещении, 7).

Наконец, и Лактанций, последний из четырех упомянутых Блаватской раннехристианских писателей, оказался ею перевран: «Он называется Иисусом среди людей, ибо «Христос» (Christus) не собственное имя, но название власти и царства. Ведь так иудеи называли своих царей. Но смысл этого имени должен быть изложен вследствие ошибки незнающих, которые имеют обыкновение называть его Хрестом (Chrestum) с измененной буквой (immutata littera). У иудеев раньше было предписание, чтобы изготовить священное благовоние, которым могут быть помазываемы те, кто призывались к священству или царству. И как сейчас у римлян одеяние пурпурное есть отличие принятого царского достоинства, так у них масло носило имя священного благовония и царской власти. Воистину, так как древние греки говорили «быть помазанными» как  что теперь [произносится как]  то по этой причине мы называем Его Христом (Christum), что значит «Помазанный», а на иврите «Мессия». Отсюда в некоторых греческих писаниях, которые неверно интерпретированы евреями, встречается написание  (помазанный) от  (быть помазуемым). Но обоими именами обозначается царь; не потому, что Он принял это земное царство, время которого еще не пришло, но потому, что [Он принял Царство] Небесное и вечное» (Лактанций. О Божественных установлениях 4, 7. PL VI, 464–465).

Так что утверждать, что Иустин и Лактанций «настаивают» на том, что христиан надо называть хрестианами — значит предлагать суждение, прямо переворачивающее смысл их текстов[346].