Уроки вдохновения

Король. Вхожу, ориентируюсь, стараюсь обратить на себя внимание, зондирую каждого, кто мне важен, оцениваю настроение всех, пытаюсь выяснить, кто за, кто против, прощупываю Гамлета, хочу почерпнуть уверенность у королевы, заглядываю ей в глаза, жму руку, стараюсь скрыть свое волнение. Хочу отдать должное печальному событию — смерти короля, чтобы произвести хорошее впечатление, я говорю: «Хотя еще свежа смерть брата и нам нужно было бы его оплакивать, но мы должны побороть свою печаль и подумать о земном. Поэтому, как бы смеясь над гробом и плача на свадьбе, мы взяли в жены сестру и королеву, наследницу нашей страны». Хочу свалить с себя ответственность и польстить: «В этом мы опирались на ваши мудрые советы». Все время слежу за реакцией всех. Решаю кончать с этим и переходить к делу, закрепляю и говорю: «За все вас благодарю».

К. С. (королю). Вы очень мило и по-человечески высказали ваши мысли, но недостаточно учли предлагаемые обстоятельства: если бы вы были королем, который должен внушить уважение к себе, подумайте, как бы вы держались, что бы вы делали? (Обращаясь к Гамлету.) А вы что делаете в это время, принц?

Гамлет. Наблюдаю за королем и за матерью: вот они переглянулись, она улыбнулась ему. Сравниваю, какая она была и какая теперь, ищу в ней разгадку — может быть, это принуждение к замужеству, но нет, вот опять ее взгляд. Король обращается ко мне, не хочу с ним говорить, пытаюсь скрыть свое состояние, и на его слова: «Ты все еще окутан тучей», отвечаю: «Нет, что вы, мне слишком много солнца», а на его попытку успокоить меня, я соглашаюсь с ним, чтобы только прикончить разговор и говорю: «Да, да, я согласен, это участь всех». Мать смотрит на меня, хочу понять, как она ко мне относится; когда она просит остаться здесь, я даю согласие: «Я останусь, я вам во всем послушен».

К. С. Так. Мне бы хотелось поработать с вами над монологом, когда вы остаетесь одни.

Вяхирева. Этот факт у нас назван: Гамлет пытается проникнуть в свершившееся.

К. С. Хорошо, правильно. (Обращаясь к Гамлету.) Начинайте.

Гамлет. Собираюсь с мыслями, ничего не понимаю: «Не могу, не хочу больше так жить. Я один ничего не понимаю* все остальные находят это в порядке вещей». Надо взвесить, может я неправ: «О, если бы перестать существовать, растаять, изойти росой. Если бы бог не запретил самоубийства! Как все на свете тускло, ненужно. Прошло два месяца, как умер отец. Он так любил мать, нежил ее и она к нему тянулась…»

К. С. Мне интересно, много ли вы мыслей вставляете от себя и много ли мыслей, аналогичных мыслям Гамлету?

Вяхирева. Вначале для разгона она вставляет от себя, потом мысли идут, аналогичные монологу Гамлета, но некоторые она пропускает.

К. С. Ведь разгоном к монологу должна быть сцена, когда она (Гамлет — студийка Р.) наблюдает за королем и королевой. Вот эти мысли для разгона она может говорить про себя во время той сцены. (Гамлету.) Почему вы так тишите? У вас есть какой-то тормоз, что-то вам мешает. Не выжимаете ли вы чувства в это время? Не думаете ли вы об интонациях? Этого ни в коем случае не нужно делать. Потому что если вы начинаете следить за чувством, то, конечно, чувства не будет. Вы должны следить за логикой мыслей, за действием и просто говорить мысли. Я понимаю, что вы еще не прониклись этой мыслью, но помните, что вам нужно сказать мысль логически и смело, а если вы шепчете, значит у вас не яркие видения. Продолжайте.

Гамлет. «А через месяц, не износив башмаков (пауза), в которых шла за гробом (пауза), даже соль от слез не исчезла (пауза) на покрасневших веках (пауза), она замужем за дядей».

К. С. Почему у вас такие тяжелые паузы? Паузы бывают логические и психологические. У вас не психологические и не логические паузы; значит это трещины, которые разрывают мысль. После такой паузы нельзя продолжать мысль, нужно начинать ее снова. Вот вы начали фразу, казалось бы, чтобы высказать мысль, вы должны ее продолжать, а вы замолкаете. Гамлет. Это происходит оттого, что у меня нет четкой I логической линии.

К. С. (Вяхиревой.) А отчего, по-вашему, она так говорит?

Вяхирева. Конечно, нет еще четкой логической линии мыслей. Но мне кажется, что, кроме того, она боится говорить мысль, думая, что она ее не литературно выразит; она подбирает более литературные слова.

К. С. Мы вам простим вашу нелитературную фразу, но если мысль пришла в голову, то говорите ее до конца. Это ужасная актерская болезнь — рванье фразы, остановки посередине мысли. Привыкайте всю мысль говорить до конца. Берите газету и читайте так, чтобы мысль шла одной сплошной нитью, как проволочка, изогнутая в разных местах.