Уроки верховой езды

Он выходит за мной в коридор. Вид у него растерянный и несколько сонный. Я продолжаю дергать и чмокать, пока он не пускается неохотной рысцой.

С поля я возвращаюсь с четким пониманием: я спятила. Мой план безумен. Пока мне удается скрыть, чем я занималась нынче утром, но все тайное неизбежно станет явным, как только придет пора загонять лошадей обратно в конюшню. Или даже раньше, если Жан Клод присмотрится — и не увидит полосатого коня в табуне. Зато обнаружит на его месте одноглазого темно-гнедого, бегающего среди меринов…

Я обнаруживаю Жана Клода в дверях денника Гарры. Он сбрасывает в ведерко навоз, потом выпрямляется, опираясь на лопату.

— Я вижу, передумала?

— Угу…

Он смотрит на меня почти подозрительно…

От греха подальше я поспешно хватаю другую лопату и ныряю в соседний денник.

Мы наводим чистоту битых три часа. И это с использованием всех известных человечеству изобретений для облегчения ручного труда. Чтобы не таскать тяжелые ведра с навозом, мы катим по проходу тележку и постепенно нагружаем ее. Потом закидываем в денники мешки с опилками. Те самые, будь они тридцать три раза прокляты. Возвращаемся с ножами и вспарываем мешки, разбрасываем по денникам их содержимое. Мы ставим ведра для воды на тачки, опять же чтобы не таскать в руках. И заново наполняем их из шланга, протянутого в конюшню. И потом, уже под занавес, засыпаем в сухие тачки лошадиный корм. У Жана Клода это полнорационный, у меня — для лошадей старшего возраста. И катим их по проходу, раскладывая порции по кормушкам…

У меня отчаянно болит спина, а руки просто отваливаются. Я сейчас упаду и умру. Я вся в грязи. В волосах колтуны, они так и высохли нечесаными. Одежда в навозе, а шорты липнут к ногам — я облилась, когда опорожняла поилки.

— Ну вот, — говорит Жан Клод, отряхивая руки о джинсы. — Вроде справились, черт побери.

— Да уж, — отзываюсь я. — Черт побери.

Он смотрит на часы.

— Часа через два пора уже будет их загонять.

— Если до тех пор дождь не пойдет…

— Тсс! — Он строго качает головой и воздевает палец. — Не искушай судьбу!

Увы, предупреждение запоздало. Крыша начинает греметь. Дождь налетает внезапным мощным порывом.

Мы с Жаном Клодом в ужасе переглядываемся… Мой ужас, правда, сильнее, но об этом знаю только я. Я гадаю, выдержит ли краска?

— Решено. — Жан Клод дергает себя за усы. — Пусть гуляют пока, если только гроза не начнется.

— Решено, — сразу соглашаюсь я.

Он стоит подбоченясь и смотрит на меня.

— Вот так, — говорит он.

Я повторяю за ним:

— Вот так…

— Так ты как-то разберешься с этим сегодня?

Меня охватывает паника. Он знает! Он догадался про Гарру!.. Потом я соображаю, что он имел в виду конюхов.

— Непременно, — отвечаю я. — Сегодня. Переговорю с банковским управляющим, и завтра мы отвезем им наличные…

— Мы?

— Ну, ты же знаешь, как их найти. А я — нет.

Он прищуривается. Я оправдываюсь:

— У меня чувства направления нет. Топографический кретинизм. Да ладно тебе, Жан Клод! Можно подумать, ты не хочешь, чтобы они на работу вышли!..

Поползновение на шутку выходит неуклюжим и несмешным. Он то ли не понимает, что я пыталась шутить, то ли просто пропускает мимо ушей.

— Ну ладно, — говорит он, качая головой.

Поворачивается и уходит по коридору.

Вот он, мой долгожданный шанс!.. Я выбегаю под дождь и со всех ног мчусь по лужам в поле, брызги хлещут по икрам. Парусиновые туфли промокают еще прежде, чем я добираюсь до высокой травы пастбищ, а волосы облепляют лицо.

Минуты через три, не более, я веду Гарру по проходу конюшни… И нос к носу сталкиваюсь с Жаном Клодом.

— А я думал, мы не будем их заводить, если только там не… — начинает он.

И в это время Гарра поворачивает голову.

Я слежу за выражением лица Жана Клода. Он вглядывается в пустую глазницу. После чего, словно не веря себе, обшаривает взглядом все прочие стати коня.

Я перестаю дышать. И закрываю глаза, а то потолок зримо кружится над головой.

— Mon dieu, — тихо произносит Жан Клод. — Бог ты мой!

Я поспешно открываю глаза и всматриваюсь в его лицо, силясь понять, что у него на уме. Я готова упасть перед ним на колени и слезно молить не рассказывать никому-никому. Я согласна ползать у него в ногах и целовать его сапоги. Я отведу его в офис и все ему объясню. Заставлю понять, почему для меня это единственный выход.

Я пересплю с ним здесь и сейчас, если не будет другого способа склонить его на свою сторону…

…Жан Клод качает головой и смотрит на Гарру так, словно впервые увидел его. После чего поднимает подбородок, глубоко вздыхает и произносит, глядя в стену:

— Пожалуй, надо бы выпить.

С этим он поворачивается и уходит, а я остаюсь стоять посреди коридора — руки трясутся, рот открыт. Надо что-то сказать ему, объяснить. Нельзя, чтобы он…

Перед тем как завернуть за угол, он вдруг останавливается и оглядывается на меня.

— Ну так ты идешь или нет? — говорит он нетерпеливо.

Глава 15

Нет, все же люблю я французов. Такой цивилизованный народ!..

Жан Клод не только не возражает против того, что я сижу на его диване вся грязная, мокрая и нечесаная, так он еще и коньяком меня отпаивает. И не скупится при этом.