Уролога. net

Тот понимающе оскалился, с проворством фокусника спрятал полтинник и исчез.

— Расскажи-ка мне, Ашот, почему?

— Ну… Она же фея неземная… А я с немытыми ногами…

— Что? Почему с немытыми-то? — поразился Диланян.

— Ну… Когда же я успею их помыть-то? — Ашот почти плакал.

— Хм. Прямо перед самим действием, — резонно ответил Диланян. — Как только в спальню пойдете, так сразу…

— Ну, так ведь родители… Как я выйду, помоюсь, а потом в халате зайду обратно в спальню?

— Не понял! Вы что, после свадьбы пойдете домой к родителям? — еще сильнее поразился Диланян.

— Ну да… И всю дорогу меня мучила мысль: как я, да с немытыми ногами… Вдруг она скажет: «Фи»!

— Так. Эту проблему надо решать сейчас же. — Диланян достал телефон. — Алло? Нарек, привет, доктор Диланян беспокоит. Да, да, тот самый. Здоров, все родственники тоже здоровы. Нет. Не могу прямо сейчас, не надо резать барана. Можешь мне в одном деле помочь? Мне нужны президентские апартаменты в твоей гостинице. На сегодняшнюю ночь и завтрашний день. Ах, вот оно как… Нарек, дорогой мой, драгоценный! Меня уругвайский посол не интересует, снимай его бронь. Ты знаешь, кому нужен номер? Помнишь Ашота, который для твоей мамы «Фраксипарин» американский достал? Ну да, лекарство после операции. Вот ему. Он сегодня женится, а гостиницы нет. Вот и отлично. Бывай. Маме привет, пусть на неделе заглянет к Артему Степановичу на УЗИ.

— Грязные ноги больше не проблема, дорогой, — победно известил он. — Вы сегодня ночуете в гостинице.

— Ты… Ты… Ты кому звонил? — побледневший Ашот стал похож на рыбу. — Нареку Володяевичу?

— Ага.

— А как ты связан с ним?

— Я его мать оперировал.

— Маму-спикера парламента?

— Ага.

— Ты?

— Ага.

— Почему?

— А больше ни у кого глупости не хватило взять эту женщину на операцию, — самодовольно хихикнул Диланян. — Короче, есть одно условие.

— Какое?

— Только на сегодня президентский номер будет называться VIP — апартаментами. Это чтобы можно было уругвайского посла в VIP запихнуть. А то он президентский номер бронировал. Смотри, не проболтайся на ресепшен.

— Сколько это будет стоить? — Ашот был бледен, по лицу его струился пот. — Во сколько мне обойдутся мои грязные ноги?

— Да ни во сколько. Отель принадлежит Нареку, он благодарит тебя за «Фраксипарин».

— Диланян… — Лицо Ашота потихоньку приобретало прежний цвет. — Если богу когда-нибудь понадобится устроитель всего, я знаю, кого рекомендовать.

— Да ладно, забей… — Было видно, что Диланяну приятно это услышать. Он достал из кармана ручку и чиркнул на сигаретной пачке. — На, спрячь.

— Что это?

— Купишь таблетку «Виагры», чтобы не думать о грязных ногах. Один раз можно.

— Спасибо, душа-брат, — только и молвил Ашот.

Акт 16

Свадебный ресторан «Камень невесты». Сначала предбанник, где, собственно, произойдет процедура гражданского бракосочетания, узкая шейка, соединяющая предбанник с огромным овальным залом, и двухэтажный зал. Словом, если посмотреть в разрезе — типичная картина ложного дивертикула мочевого пузыря.

В предбаннике, несмотря на присутствие около двухсот гостей, царила благоговейная тишина. Перед представительницей ЗАГСа полукругом стояли жених с невестой, крестный с крестной, неженатый брат и незамужняя сестра.

— …Я поздравляю вас с вступлением в брак, напоминаю, что семья — это ячейка общества и оплот государственности. Любите и берегите друг друга… — казалось, проникновенно, а на самом деле просто нараспев говорила умеренно грузная немолодая женщина в неподобающей при жаркой погоде твидовой черной юбке и белой кофте. — Можете поцеловать невесту!

В любой нормальной, не доведенной до абсурда собственным колоритом стране, это последние строчки, которые говорит представитель ЗАГСа. Но армяне не могут не отличиться…

Под восхищенно-смущенный шепот Ашот стал с упоением целовать Карине. Видимо, это затронуло какие-то тонкие струны в душе видавшей виды представительницы ЗАГСа, ибо она вдруг резко выпрямила спину, схватила свидетельство о браке и решительно обратилась к целующимся:

— Подписав эту бумагу, вы подтвердили, что будете любить друг друга до конца дней своих! После сегодняшнего дня ты, Ашот, и ты, Карине, и думать забудьте о походах к другим женщинам! Особенно к испорченным!

Двести гостей превратились в одно ухо.

— Да мне, в общем-то, испорченные женщины без надобности как-то, — не полезла за словом в карман Карине. — А чего это вы о них вспомнили?

— Всякое бывает! — отрезала женщина. — Это моя функция как представителя ЗАГСа — блюсти мораль и честь! Не только до первой брачной ночи, но и после!

— Э-э-э, женщина, ты что-то не то говоришь! — вмешался отец Ашота, дядя Аристагес. — Мой сын не для того женится, чтобы блюсти мораль после первой брачной ночи. Монах он, что ли? И так уже месяцев семь все владельцы окрестных лаунж-баров звонят мне и спрашивают, не случилось ли чего с сыном? Зря мы, что ли, из Голландии двенадцать огромных красных яблок заказали?

— Как двенадцать? — бледнея и поворачиваясь к дяде Аристагесу, синхронно спросили новоиспеченная жена, ее мать и… Ашот.