Уровень атаки

– Главное – выбраться за Кольцевую, – пробормотал Павел. – Не хочется быть под колпаком у ящеров.

– Почему? – спросила Анна, вынужденная делить заднее сиденье с такинэ и местной белой девчонкой. – Они ведь помогали тебе.

– Конечно, пока это было выгодно. Не верю я в такую помощь.

Павел увидел в зеркало, что Анна пожала плечами, но возражать она не стала.

– Позвольте… – вдруг подала голос бухгалтерша. – Павел, я хочу знать: мы заложницы?

Тот честно подумал, прежде чем ответить. И покачал головой.

– Нет. Людям, с которыми мы можем столкнуться, на вас плевать.

– Тогда высадите нас, пожалуйста. Я не хочу ничего знать о вашей уголовщине и не позволю втягивать в это мою дочь! К тому же машина пойдет легче.

Последняя мысль была здравой, но Павел только посильнее надавил на газ.

– Нам нужно выбраться из Москвы, – повторил он, – а машина оформлена на вас. Меньше всего нам нужны неприятности с ГАИ. Если захотите, выйдете за постом у Кольцевой.

Тамара Фоминична сжала полные губы, сообразив, что настаивать бесполезно. Но младшей этого оказалось недостаточно. Она долго изучала свою соседку и, наконец, выпалила:

– Ты ведь не Анна, верно?

– Что? – индианка посмотрела на обитательницу ствола вероятностей, как на заговоривший вдруг пень. Потом перевела вопросительный взгляд на Павла.

Тот вздохнул.

– Нет, Тамара, она не Анна. Во всяком случае, не та Анна.

Высокорожденная соображала быстро. Она внимательнее всмотрелась в девушку, потом смерила взглядом Алика:

– Я поняла! – сообщила она. – Это ты помогла моей сестре умереть!

– Что?! – теперь вскрикнула Тамара. – Я?!

– Тихо! – рявкнул Павел. Разъяренная вооруженная индианка и вспыльчивая студентка в изуродованной, пропахшей бензином машине – худшее соседство, которое только можно себе представить. – Анна! Предупреждаю тебя в последний раз – ты знаешь о чем. Тома, еще один вопрос, и я сам тебя застрелю.

– Как хотите, – хмыкнула студентка. – Я просто хотела понять…

– Не стоит, – отрезал Павел. – Поверь на слово.

– Как хотите, – повторила Тома и, наконец, замолчала.

Некоторое время в салоне было слышно только дребезжание расшатанных железок. Потом в лобовое стекло ударили первые капли дождя. Дворники принялись размазывать воду, и Павел сосредоточился на дороге. Несколько минут, еще только несколько минут… Пост перед МКАД уже виднелся впереди, и надо продержаться без инцидентов еще три-четыре сотни метров…

Павел притормозил и перестроился в левый ряд, огибая перекрывавший полторы правых полосы отбойник. Укрытый от дождя ядовито-желтой накидкой страж порядка рассеянно пронаблюдал за эволюциями разбитой машины. Дождавшись подходящего момента, он поддернул автомат за спиной и вяло махнул жезлом.

– С-собака… – прошептал Павел. До последнего момента он надеялся, что этот оценивающий, предвкушающий поживу взгляд относится не к нему.

Ждали? Вполне может быть. Об аварии на посту, должно быть, уже известно, о бегстве одного из участников с места ДТП – тоже. Возможно, кто-то из свидетелей ляпнул и про пистолет. Пожалуй, глупо было продолжать движение по Кутузовскому. Полностью занятый угрозой со стороны интаев Павел упустил из виду возможные земные проблемы. Два новеньких милицейских «Форда» у поста не оставляли шансов проехать мимо. Скрепя сердце Павел выжал сцепление.

– Доставайте бумаги, – бросил он бухгалтерше, подруливая к обочине. – Страховка у вас, надеюсь, в порядке? – И, поймав затравленный взгляд попавшей в такую жуткую передрягу женщины, добавил: – Спокойно и без глупостей. Мы едем к вам на дачу, багажник нам разбили два дня назад на «Профсоюзной», справка есть, но ее забрала страховая компания…

Ярко-желтый силуэт заслонил боковое окно, и Павел принялся вертеть ручку.

– Сержант Горбунов, – постовой вяло козырнул. – Документы, пожалуйста…

Павел сунул в открытое окно права и свидетельство. На миг ему показалось… Да нет, человек как человек, разве что движения какие-то замедленные, сонные… Ну так и погода не весенняя.

– Я не понял, – проговорил вдруг Алик. – Это…

– Ящеры!

Павел уловил в зеркальце, как высокорожденная сделала попытку извлечь лучемет, но на заднем сиденье было слишком тесно. Он обернулся, уже будучи внутренне готовым ко всему. От милицейской будки к машине неторопливо приближалась фигура, закутанная в темный плащ. На простертой вперед ее руке мерцал алым светом кристалл артефакта, и двигатель исстрадавшейся машины, дернувшись в последний раз, с лязгом остановился.

– Говорил же я!.. – неизвестно кому посетовал Павел, но рефлексы уже делали свое дело.

Сержант отлетел в сторону, сбитый распахнувшейся дверцей. Пальцы нашарили за пазухой знакомую рукоятку, и Павел склонился в классической полицейской позе – стойка на одном колене, обе руки с оружием на капоте… Пустое – предсмертная агония кролика под гипнозом удава. Даже если бы «макаров» был заряжен – эта игрушка не годилась против такого врага.

– Ос-становис-сь, ч-человек… – шепот смарра перекрыл шум транспортного потока. Не чувствуя для себя угрозы, ящер ни на секунду не замедлил движения.

И Павел сдался. Бесполезно. В этот раз – по-настоящему.