Уровень Фи

– Нормально. – Ризи не очень хотел вдаваться в подробности. – Там много работы, я пока разбираюсь только. Жалко, на дом времени мало остается. На родителей, на Лизу. Она на меня обижается немного. Она ж еще маленькая.

– Она маленькая, – снисходительно согласился Моисеич.

Моисеич имел в виду, что маленькие могут обижаться, им позволительно. Но Риз упорно клонил в свою сторону:

– Она маленькая, и я, как ее старший брат, должен уделять ей больше внимания. У нее такие странные игры… Вы ничего странного в Лизке не замечали?

Моисеич засмеялся:

– Риз Шортэндл, милый! Мы все странные! Разве ты не странный? Разве я не странный?

– Вы-то чем странный?

– Ну вот, например, мне кажется, что я могу легко перепрыгнуть через эту лужу.

Лужа была длинная. Хороший легкоатлет, если с разбега, может, ее и одолел бы. Но не Моисеич, это точно.

– А еще мне хочется изменить погоду, свой возраст, одежду…

Моисеич наклонился к самому уху Риза и прошептал:

– Мне вообще с некоторых пор кажется, что вокруг все не так!

– Дюшка, – прошептал Риз.

– Что? – переспросил Моисеич.

– А со мной… Как теб… как вам кажется, со мной все так, как надо?

Моисеич словно стряхнул с себя что-то, внимательно посмотрел на своего спутника и, пряча улыбку под серьезной миной, сказал:

– С тобой все в полном порядке! Можешь не сомневаться!

И они побежали дальше.

Так у Риза появилось три новых реальных претендента на роль Дюшки: Лизка, Агафен и Моисеич. Интуиция подсказывала Ризу, что на сей раз он не ошибается. Один из них – точно Клюшкин. Надо только вычислить, кто именно.

Вторую половину ноября и весь декабрь Ризенгри Шортэндлонг работал с Михаилом Михайловичем. Архив отдела СС был вдвое больше архива «Скорой помощи», однако сидеть с бумагами Ризу не приходилось. Огромные возможности, которые открылись ему при стажировке в СС, Риз использовал на всю катушку. Элину он видел теперь только иногда, в основном в школе. А как же любовь? А очень просто: Ризи увлекся работой, а Эля страдала в одиночестве оттого, что ее любимый – недостойный врун и хитрец, хоть и мутант. Из-за пропусков в школе Эле временно, до Нового года, порекомендовали ночные сны не смотреть.

Впрочем, ребята изредка встречались, и во время их встреч Эле казалось, что все может у них быть, как и раньше.

– Не бери в голову! – говорил Ризи. – У нас с тобой все в порядке. Это все временно, только до Нового года. Потом тебе разрешат смотреть ночные сны и…

– При чем тут сны? – недоумевала Эля, которая по-прежнему ничего не помнила о ночных похождениях и приключениях.

– Я хотел сказать, что я буду работать в СС только до Нового года. И в следующем году мы сможем видеться чаще. Хочешь, я постараюсь устроить так, чтобы меня тоже направили в театр?

Но Элина отрицательно качала головой. В театре ей не нравилось, и затаскивать в эту тягомоть еще и Риза она не хотела. Эля жаловалась на глупые постановки, на то, что играть на сцене скучно. Расспрашивала о том, как продвигаются дела у Дюшки. И действительно ли дурачок Агафен – это Дюшка Клюшкин? Ризи рассказывал ей про Агафена, про Лизку и про Моисеича. Про то, что пока у него с ними ничего не получается. Рассказывал в подробностях о том, как обычно вел себя настоящий Дюшка. И чем каждый из трех кандидатов на него похож, а чем – нет.

– Дюшка был хоть и мягкий, но более… решительный, что ли, – говорил Риз. – Вот, например, однажды он сказал: «Все, Бес, я больше не могу, завтра я убегу!» Это при том, что в нем была куча датчиков и за ним следил целый институт! А из этих трех кто бы мог так сказать? Да никто!

Эля внимательно слушала, кивала.

Иногда во время их встреч Элина начинала плакать – как казалось Ризу, без всяких на то причин.

– Ну чего ты ревешь? – раздражался Риз. – Не хочешь играть в театре – так не играй. Я же тебе объяснял: делаешь вид, что ты в восторге от своей роли, говоришь всем направо и налево, что мечтаешь стать актрисой, – и через пару недель ты не в театре!

– А я тебе тоже уже объясняла: не могу я так! – парировала Элина. – Это вранье, это нечестно!

– А заставлять человека заниматься тем, чем ему не нравится, – это честно?

– Честно. Они же не просто так. Они же ради меня это делают. Ради того, чтобы я научилась…

– Да я триста раз уже эту точку зрения слышал! – перебивал ее Ризи. – Потому вы и живете так отстало. Потому, что никто своим любимым делом не занимается. Вот и результатов нет! Вот на моей Земле все не так было.

– Зато ваша Земля взорвалась, а мы живем себе… Ой, Риз, извини, пожалуйста! – осеклась Элина. – Я не хотела тебе об этом напоминать…

– Да ладно.

– Нет, ты извини. Понимаешь, до того, как ты появился в моей жизни, со мной все было нормально.

Я жила и думала: как же все вокруг хорошо, как же все правильно. Если у меня что-то в жизни не так, это я сама виновата, мне надо измениться в лучшую сторону, и все тогда совсем будет отлично. А потом появился ты. И все перевернулось. И теперь я не знаю, что мне думать и как жить дальше. Вот как?