Уровень опасности

«Все ресурсы, технологии, наконец, финансовые возможности спецслужб, – писал доктор Нуну, – направлены сегодня на борьбу с теми, кто кажется нам очевидным противником, с теми, кого мы считаем основой рекрутского набора “Аль-Каиды”. Нет нужды перечислять, кто эти люди и почему их так легко рекрутировать. Главная особенность, объединяющая их всех, – отчаяние и безысходность. Но почему мы решили, что отчаяние и безысходность живут только в лагерях палестинских или чеченских беженцев? Не потому ли, что они жили там всегда, и не потому ли, что мы сами, являясь причиной этого отчаяния и этой безысходности и испытывая по этому поводу комплекс вины, хотим, чтобы враг наш был родом из этого лагеря? Ведь тогда все понятно, и в крайнем случае можно этот лагерь просто разбомбить и сообщить своему начальству и всему остальному миру, что с очередной заразой покончено. А потом всегда найдется доказательство, что под бараком была зарыта грязная бомба. Я хочу задать вопрос: не напоминаем ли мы сами себе генералов, которые вечно готовятся к прошлой войне? Мой ответ – да, мы именно этим и занимаемся. Тогда я хочу задать следующий вопрос: при существующей системе контроля какова сегодня вероятность проникновения на территорию, скажем, Соединенных Штатов человека или, того хуже, группы людей, способных совершить серьезную террористическую атаку, сопоставимую по масштабам с одиннадцатым сентября? Ответ: близка к нулю. Все эти зеленые, желтые и оранжевые уровни безопасности после каждого нового интервью господина бен Ладена не более, чем игры патриотов, вовремя напоминающих о необходимости пополнения бюджета. Так что же, теперь наконец мы можем почувствовать себя в безопасности? Нет, нет и еще раз нет. Враг не прилетит рейсом US Air в аэропорт города Майами, сбрив усы и перекрасив волосы в рыжий цвет, он не будет проползать темной ночью вместе с кучкой неграмотных крестьян по колючкам мексиканской границы. Он уже живет в Соединенных Штатах и является их гражданином. Он закончил или заканчивает школу и готовится к поступлению в колледж. Он играет вместе со сверстниками в футбол, хотя и не является лучшим игроком в команде. Он абсолютно средний молодой американец во всем, кроме одного, – он ненавидит Америку. Этот молодой человек живет рядом с вами, может быть, не на одной улице, но в одном городе. Его отец, пакистанец, приехал в Америку тридцать пять лет назад и сейчас имеет хорошую работу – водит лимузины. Он отказывал себе во многом и накопил деньги на образование сына. Он тоже не любит Америку, но боится говорить об этом. Иногда его прорывает, и он выражает свои чувства иностранцам, которых забирает из аэропорта. Он осторожно раскрывает свои чувства, следя в зеркальце за реакцией пассажира, пока его лимузин медленно движется в бесконечной пробке. «Да, сэр, – говорит он, – конечно, я мог бы вернуться, но на родине еще хуже, сэр». Он не может позволить себе большего, потому что на нем ответственность за его семью. Он гордится тем, что у него такой умный сын, и немножко боится его радикальных взглядов. Два года назад они летали навестить родных в Пакистан. Ему кажется, что сын начал изменяться после этой поездки. Он решил больше не брать его с собой. Поздно. Два года назад мальчик просто презирал этих тупых жирных американцев, теперь он их ненавидит, потому что знает: они – главный источник бед на этой грешной земле, которая волей Аллаха могла стать цветущим раем для всех мусульман. Он хорошо учился в школе. Он знает, что такое Карфаген и что Карфаген должен быть разрушен.