Пипа стояла на месте, белее халата, и тряслась. Голос молчал. Стены шатались. Аууаренов Ренов в кресле было то несколько, то вообще не было – и так со всеми предметами вокруг.
– Иди открой!
Пипа не реагировала и, казалось, ничего не слышала. Карту в кулаке сжала так, что та согнулась пополам.
– На счет два ломаем двери! Ра-а-аз…
– Открываем! – крикнул Аууарен и бросился к двери.
«Я думала, ты – ангел! – мысленно говорила Пипа голосу. – Я думала, ты – ангел и поможешь мне. Ты же помог мне в разговоре с Ойётамори, с Илонной, вывел в городе, когда я заблудилась… Я думала, ты друг…»
В комнату вошли человек семь или восемь – Ау не посчитал, а Пипа не смотрела в их сторону. Кроме того, под потолком висели три невидимых ангела – настолько невидимых, что даже частички Старка в голове Пипы Мумуш не обратили на них никакого внимания, хотя Старк не мог не знать, что они должны тут быть.
«Я думала, хотя бы Ау мой друг, – думала Пипа. – Что он любит Жизельку, что…»
– Вот видите, я не ошибся! У нее гости! И уже более часа!
«Все вокруг – гады! – поняла Пипа. – Все, все, все…»
– Ага, он мылся и стирал тут! – раздалось из ванной. Кто-то из вошедших успел юркнуть туда.
– Только вселилась – и на тебе! – пробасил кто-то.
– А то так каждый может! – пропищал еще кто-то.
– Ишь, хитрые!
– Платите штраф! Оба! – подытожил, видимо, главный из вошедших.
– Какой штраф? – возмутился Аууарен. – За что? Да я вообще ее пальцем не трогал!
Стены и лица плыли, Пипа не различала никого и ничего. Она знала, что сейчас умрет. Голос молчал.
– Три штрафа! – вскрикнул кто-то. – Посещение больше часа, мытье и стирка!
– Четыре, они тут спали!!!
– Да я пальцем ее не трогал! – орал Ау. – Ну вымылся, да. И что, нельзя, что ли?
По правилам «Хилого Тони», жить в арендованном номере могли только те, кто за него платил. Хочешь жить вдвоем – плати за двоих. Хочешь вдесятером – за каждого из десяти. И гости к тебе заходить могут. Но только на час. И ничем не пользоваться, конечно! Особенно ванной.
– Ишь, хитрые! А ну платите!
– Или вон отсюда, оба!
– Оба-а-а!!! – дружно взревели все.
По правилам «Хилого Тони», если клиент грубо нарушал договор об аренде, он подлежал большому штрафу, а если не смог заплатить немедленно – немедленному выселению. Причем весь оставшийся срок аренды номером могли по очереди пользоваться охранники «Хилого Тони» (они-то и ворвались в номер по наводке швейцара). Перспектива пользоваться самым шикарным номером отеля целый год привела всех в неописуемое воодушевление.
– Эй, девушка! С вас штраф!
Пипу качало. Вместе со стенами, полом, потолком, умолкнувшим голосом в голове.
«У меня никогда не было друзей, – подумала Пипа. – Меня никто не смог бы защитить… Даже мама с папой…»
Она вдруг вспомнила детство. Братьев и сестер. Ленивую тупую Пашушу, смешного обжору Мамаша… Потом вспомнила Ле. Как они ходили в замок, как скакали через прыгалки-веревочки. Ле говорила, что они теперь – подружки навсегда, на веки вечные, что между ними теперь ниточка дружбы. Зачем она стала крысой? Как она стала крысой?
– Я бы тоже лучше хотела стать крысой… – прошептала Пипа.
– Чего она бормочет? – не понял главный охранник.
– Вон их отсюда – и номер на год наш! – орали вокруг. – Ясно же, что у них денег нет!
– Да? А как она тогда за год вперед заплатила? – возражал кто-то.
Гвалт стоял невероятный.
«Ну-ка, надо найти вторую половину картинки к этой карте! – советовал голос. – Это очень, очень любопытно!»
Пипа Мумуш больше не могла этого выдержать. Она потеряла сознание и упала в кресло. И…
И…
И… и с пространством вокруг нее начало происходить что-то странное. Одно радовало: голос в голове затих. Пипе казалось, что браслет на ее руке – тот самый, который она всего час назад нашла в ящике стола, – тянется куда-то, видоизменяется и скручивает воздух и мебель в трубочку. Пипе казалось, что она и сама скручивается трубочкой и исчезает. Растворяется в чем-то невесомом, превращается в… в неоновую, яркую резинку. Резинка тянется отсюда в… в никуда.
– А-а-а!!! – заорал кто-то. – Смотрите! Она исчезает!
– Растворяется!!!
– Обал деть!!!
Спустя минуту в кресле никого не было. Пипа Мумуш словно испарилась – вместе с халатом, браслетиком и крепко сжатой в кулаке помятой картой.
Стало очень, очень тихо.
«Все получилось!» – обрадовался висящий под потолком в тонком состоянии чернокожий ангел, невидимый и очень спокойный.
Глава 17
Магия оживления трупа
Зимело – как любили говорить на Земле-13. С каждым днем становилось холоднее, снежнее, мрачнее. Синий принц и величайший маг Анн Дрей третьи сутки не выходил из лекарни. Учитывая тот факт, что сутки на Земле-13 длятся 60 часов, это не так уж мало.
Периодически Анн Дрей появлялся на пороге, приветствовал любопытствующих, забирал еду и сообщал о том, что великий маг и белый принц Кирр Элл по-прежнему очень занят, но как только появится возможность, несколько человек будут допущены внутрь для лицезрения процесса чуда по восстановлению трупов.