Уровни Глубины

Внезапно на настольном пульте связи адмирала заиграла пронзительная трель и он, глядя на экран, отображающий вызывающего, лишь дернул щекой:

– Ну вот, похоже, данные со спутника изучили и в Японии. Вы свободны, господа, а я пока пообщаюсь с начальством… – И он протянул руку к пульту.

– Вице-адмирал Ивагами на связи!

***

– Итак, дамы и… господин. Оглашаю итоги боя – мы победили. Потерь среди канмусу нет, но раненые все же имеются, – и опершаяся на стол Сэнди посмотрела в сторону «Вестал», на которую все присутствующие машинально повернули головы.

Несмотря на то, что на подземной базе Тиниана имелся полноценный командный пункт, общее собрание вынужденных островитян проходило в столовой, одновременно совмещая то ли поздний обед, то ли ранний ужин. В довольно большом помещении, рассчитанном человек на двести, за несколькими сдвинутыми столами, заставленными едой и напитками, собрались сразу все канмусу, уже успевшие снять обвес с морским облачением, смыть соль и переодеться в повседневное. Присутствовали именно все – после всего произошедшего «Атланта», под мои твердые гарантии, все же доверила контроль водных рубежей базы моим глубинным подопечным. Причем даже не заработав при этом осуждающего взгляда от «Кинугасы», выглядящей сейчас как-то слегка подавленно.

– У Тамако повреждена нога и бок, у Хёки – порезы, трещины в костях руки и перелом пары ребер. Все лечится, ничего серьезного.

И Мэг, сидящая на краю стула, только пожала плечами. Вот ее-то загнать на совет оказалось непросто. Разобравшись с ранеными, она была готова тут же бежать проверять свой драгоценный объект изучения.

– Плюс, почти у всех мелкие осколочные ранения. Сделаю добавки в рацион – меньше чем через день все затянется. Ну, разве что кроме Рэма… У него, как мне кажется, можно хоть фунт мяса с косточкой вырезать – все одно заново отрастит. Главное – едой обеспечить.

– Но-но, – ответил я под девичьи смешки, доедая третий по счету паек. – Отставить вивисекцию, мое мясо дорого мне, как память…

Это Мэг напомнила всем момент, когда меня, вышедшего после боя из моря самым последним, канмусу встречали на берегу, разинув рты. И вовсе не по причине, что я опять остался в одном рванье и трусах – или, по крайней мере, не только по ней, – а потому, что у меня прямо на их глазах медленно бледнели красно-синие кровоподтеки, полученные от попаданий глубинного крейсера, и вывалилось несколько застрявших в коже осколков, оставляя после себя лишь слегка кровящие ранки, уже через полчаса ставшие розовыми отметинами. Но платой же за эти чудеса стало тут же проснувшееся дикое чувство голода.

По окончанию сражения на базу мы возвращались уже в полном составе, то есть – включая и меня, идущего в первой тройке с Хелен и Сэнди. И такой жест доверия я оценил – все же приятно, что тебя, пусть и вполне обоснованно, но перестали откровенно опасаться, держа на удалении, как больного неизвестной хворобой.

Глубинные, разумеется, остались снаружи. Плотно подзакусив противником, эсминцы были сыты, довольны жизнью и неторопливо плавали у самой поверхности, подставляя черные спины солнцу, а внимание крейсеров было сосредоточено на океане, так что внезапного нападения можно было не ждать.

Вход на базу со стороны моря был выполнен внутри естественного грота, расширенного и укрепленного многослойным железобетоном и прикрываемом с обеих сторон, как усами, двумя изогнутыми волнорезами. Но на подходе к заглубленному под каменный козырек зияющему черному проходу шириной так метров в сорок, я вполне явственно ощутил наличие на дне нескольких искусственных устройств. Что именно это было – средства обнаружения, какие-то элементы активной защиты наподобие управляемых минных полей или торпедных установок, – я так и не понял, потому что весь отряд канмусу втянулся внутрь, проскользнув в сумрачный зев сквозь полуоткрытые бронированные створки.

Внутри, сразу после солнечного морского простора, оказалось темно, но глаза почти мгновенно адаптировались, и я принялся с интересом рассматривать док. Искусственно расширенная подземная полость была достаточно вместительна и позволила бы уместиться здесь нескольким эсминцам времен Второй Мировой войны, но снижающийся к выходу в море потолок позволил бы им сделать это, разве что срубив свои мачты. Внутренняя акватория дока была разделена напополам бетонным причалом с уходящими с обоих сторон в воду ступеньками и пологими пандусами, но канмусу не стали там подниматься, привычно уйдя налево и направо в ответвляющиеся от дока водные тоннели, ведущие, видимо, в помещения для хранения и обслуживания их боевого обвеса.