Уругумская сталь

И тут многоликие не выдержали. Двое из первой шеренги, не сговариваясь, отбросили свое оружие и в высоком прыжке повернулись к миру родовой гранью. Два матерых вепря стремительно ринулись на стоявших неподвижно извергов, а за их спиной оставшиеся оборотни поспешно меняли свой облик. Вепри не сомневались, что изверги не смогут противостоять им-зверям, хотя и слышали, что те имеют какое-то оружие, способное их поразить. Им казалось, что один только вид многоликих, атакующих в зверином облике, повергнет извергов, этих калек, этих ничтожеств, в панику и бегство. Однако изверги не дрогнули!

Первую пару вепрей приняли на посеребренные наконечники копий, и огромный холл дворца потряс жуткий, предсмертный рев оборотней. Увидев гибель своих товарищей, многоликие растерялись, некоторые из них вернули себе человеческий облик и вновь подняли мечи, но их потрясение было столь велико, что прежняя уверенность в собственном превосходстве исчезла. Другие, оставшись в зверином теле, попробовали атаковать извергов, перегородивших коридоры, но эта атака закончилась их мгновенной гибелью. Шестеро еще живых оборотней, бросились назад, к свободному коридору, через который они попали в холл, а за ними тут же устремились полтора десятка извергов. Голые ноги оборотней скользили по залитому кровью полу, так что буквально через несколько шагов их настигли и изрубили!

У Ратмира, который поднялся на третий этаж, туда, где должны были располагаться апартаменты вожака стаи, где находились его семья и с десяток советников и ближних дружинников, осталось не более четырех десятков бойцов. Но это были самые умелые, самые опытные мечники, в большинстве своем – многоликие, совсем недавно лишенные многоличья и потому пылавшие жаждой мщения! Этот отряд в лестничном холле разделился надвое – по двадцать человек отправилось в правое и левое крылья дворца.

Вард, вожак стаи западных вепрей проснулся в полной темноте, почти задохнувшись. Какой-то иррациональный ужас обрушился на все его существо, перехватив дыхание, сжав сердце, а затем, заставив его неистово колотиться. Несколько мгновений он соображал, где находится, потом облегченно выдохнул застоявшийся в легких воздух. Ночь, судя по тому, как он ее ощущал, едва перевалила за час Волчьей звезды, так что до рассвета было еще далеко. Он в некоторым облегчением откинулся на подушку, хотя в груди его еще стыла странная тревога… И тут он вспомнил, откуда пришел к нему этот ужас – он услышал жуткий, тоскливый, предсмертный рев… Вот только чей?.. Кто мог так страшно, так заунывно, безнадежно реветь?! Или этот рев был сном, хотя прежде в своей жизни он никогда таких снов не видел.

Эту ночь вожак проводил в одиночестве. Вчерашний день, а особенно вечер, был очень тяжел – многочасовой разговор с советниками и лучшими дружинниками о том, что делать с шайкой сошедших с ума извергов, которые вооружились и уже не один раз подступали к стенам Рожона, а теперь, по сообщениям разведки, прятались в лесу, неподалеку от столицы. Разговор постоянно срывался в ругань. В деле уругумскую сталь извергов никто из вепрей не видел, хотя во время ночных вылазок и пропали десятка полтора многоликих. Поэтому те, кто не верил ни в какую уругумскую сталь, требовали немедленно выпустить из города сотню вепрей, чтобы безжалостно расправиться с этими умалишенными, чтобы показать всему Миру, что вепри не потерпят на своих землях вооруженных извергов. Но были и такие, кто не хотел рисковать, кто считал необходимым дождаться помощи извне, от Совета или от соседей, разбить извергов обычным оружием, и затем разобраться, насколько основательны слухи об этой самой, уругумской стали.

В результате договориться ни о чем не удалось, а брать на себя одного какое-либо решение Вард так и не отважился. В его распоряжении было всего сто двадцать восемь вепрей, собравшихся на его зов в столицу, да три десятка наемников. Отправь он сотню своих бойцов в лес, уничтожать этих безумных извергов, владеющих неизвестным оружием, в его распоряжении осталось бы всего три десятка способных к бою сородича – этого количества, конечно, не хватило бы для защиты Рожона в случае нападения. А в таком случае и на наемников надежда была невелика!

Вожак лежал в постели, прислушиваясь к ночной тишине, хотя вряд ли мог услышать что-либо. Его спальня располагалась на третьем этаже, окнами в сад, а от других помещений и коридора ее отделяли ванна, гардеробная, кабинет и анфилада из четырех проходных комнат, в каждой из которых стояло по два караульных.

Наконец его сердце слегка успокоилось, и Вард смог немного расслабиться.