Усадьба

– Даже раньше, Мартин, если хочешь, – сказала Джинни, оглядываясь.

Экипаж медленно удалялся. Мартин смотрел ему вслед. Его соседка, миссис Колн, которая жила через один дом от них, тоже смотрела на экипаж. Хью, проезжая мимо нее, приподнял шляпу, а Джинни кивнула ей и улыбнулась. Миссис Колн, совершенно очарованная, сделала им глубокий реверанс. Она знала, кто они, и ее круглое розовое лицо светилось удовольствием; когда они скрылись из виду, она повернулась к Мартину.

– Такие чудесные молодая леди и джентльмен, они так мило приветствовали меня. И они приезжали навестить вас – запросто подъехали к вашим воротам, как сделал бы любой другой. Когда вы поселились здесь, я слышала, что вы были знакомы с их семьей, теперь я вижу, что это действительно так. И вы, похоже, собираетесь навестить их, – я слышала слова молодого человека, когда он отъезжал…

– Да, я приглашен на обед.

– Боже мой! Как чудесно! Быть приглашенным на обед в Ньютон-Рейлз. Такие вежливые молодая леди и джентльмен, и такие красивые, оба.

Чувства переполняли старую даму, но в конце концов она ушла, а Мартин опять взял в руки мотыгу. Его собственное удивление, да и удовольствие, было не меньше, чем его соседки. Он рассмеялся над собой. Сколько усилий, чтобы держаться подальше от Ньютон-Рейлз! Куда делась его твердость? Он вспомнил себя в Рейлз и то, каким чужим чувствовал себя там. Но теперь страха не было. Решено: он будет вести себя теперь иначе!

Через десять дней он отправится на обед в Рейлз. Позже, может быть через несколько недель, пригласит Тэррэнтов к себе на обед. Если они согласятся, то хорошо. Если нет, он не будет в обиде. «Дружбе тоже надо учиться», – подумал он. Это было просто с Эдвардом Клейтоном, с мистером Годвином и его дочерьми, с соседями. Почему это должно быть иначе с такими людьми, как Тэррэнты?

В этот момент не было никакой разницы. В его мыслях была легкость, в сердце ясность, и, работая в саду, он не мог думать ни о чем другом – только о предстоящем вечере в Рейлз.

Весеннее солнце пригревало ему спину; запах сирени распространялся в воздухе, и высоко в голубом небе опять пел жаворонок Хью.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Теперь Мартин не мог думать о жаворонке или слышать его песню без того, чтобы не вспомнить Хью Тэррэнта. Он видел лицо молодого человека, поднятое к небу, слышал его тихий голос: «Я завидую этому жаворонку. Он свободно выражает свою радость, и с таким совершенством…» Мартин вспоминал, как Хью приподнял шляпу, приветствуя миссис Колн, когда уезжал от него. А четырьмя днями позже Хью погиб в ночном пожаре, который вспыхнул в Ньютон-Рейлз.

Он услышал эту новость в понедельник утром, когда шел к Лотто Смиту, чтобы забрать пони и попону. Не было еще и восьми часов, но известие об ужасной трагедии уже достигло города, тут и там на улицах собирались группы людей, обмениваясь новостями. Все сообщали разные подробности. Точно было известно лишь одно: мистер Хью погиб. Даже когда Мартин приехал на Хайнолт-Милл, он не узнал ничего более определенного, кроме того, что мистер и миссис Ярт были вместе с семьей в Ньютон-Рейлз. Только около полудня, когда он поговорил с доктором Брустером, ему стала ясна картина происшедшего.

Пожар начался на половине слуг, в одной из спален второго этажа, где жили старшие горничные и повариха. Потом огонь перекинулся на маленькую спальню в мансарде, которую занимали две молодые горничные – Алиса и Бронуэн. Тревогу поднял Джек Шерард, который увидел огонь из своей комнаты, расположенной над каретным сараем. Он разбудил остальных. Повариха и две старшие горничные были вынесены из огня грумами, в то время как Джон Тэррэнт и его дети вместе с Джобом и другими садовниками бегали с ведрами воды, пытаясь бороться с огнем, который распространялся все шире. Хью, завернувшись во влажный коврик, сумел пробиться в маленькую спальню, где лежали без сознания Алиса и Бронуэн. Он дотащил Бронуэн до первого этажа, передал на руки Шерарду и кинулся за Алисой, но когда он спускался вместе с ней по лестнице, горящая лестница рухнула под ними, и оба они погибли. Джон Тэррэнт получил ужасные ожоги, потому что он вытаскивал их тела из-под обломков, и кроме того, по словам доктора, у него были повреждены легкие.

В разной степени пострадали все: кто-то от огня, кто-то от дыма. Доктор сообщил, что Кэтрин Ярт в любом случае останется в Рейлз с двумя слугами, которых она взяла из Сейе-Хаус, чтобы они помогали ей ухаживать за пострадавшими. Ожоги Джинни были не очень опасны, но гибель ее близнеца так подействовала на нее, что она находилась в шоке.

– Она оправится? – спросил Мартин.

– Да, просто нужно время. Во-первых, она очень молода, во-вторых, за ней хороший уход. Она оправится, я уверен в этом.

– А как мистер Тэррэнт?

– Тут совсем иное дело. Ему уже далеко за пятьдесят. У него сильные ожоги на теле, на руках, на голове, легкие обожжены горячим воздухом. Но самое ужасное, что он потерял единственного сына. Он, конечно, может и оправиться, но когда я расставался с ним час тому назад, он признался, что ему этого совсем не хочется.