Усадьба Грилла

- Вы так широко охватили предмет, что его не исчерпать, пока заодно не исчерпаешь добрый погреб кларета. Однако уж способность-то передвигаться по суше и по морю, во всяком случае, куда как приятна и полезна. Нынче можно увидеть мир, почти не затрачивая на то ни времени, ни трудов.

Преподобный отец Опимиан:

- Да вы можете промчаться по всему миру и ничего не увидеть. Вы несетесь из одного большого города в другой, где нравы и обычаи мало чем различны, и чем живее сообщение, тем различий этих все меньше. И вы, не глядя, проскакиваете межлежащие местности (разве что на них окажется знаменитая гора или водопад, на которые полагается взглянуть), а там-то и есть все, ради чего стоит ездить по свету, дабы судить о различиях в природе разных стран и в людях, их населяющих.

Лорд Сом:

- В вашей же власти не спешить и вдоволь наглядеться на эти местности, если они вам так любопытны.

Преподобный отец Опимиан:

- Да кому они любопытны? Все носятся по свету с путеводителем, как с каталогом по залам музея.

Мистер Мак-Мусс:

- И вдобавок в этих самых местностях гостиницы и вино - сущее наказание; нет уж, меня прошу уволить! Я знавал одного путешественника - француза, который объездил всю Швейцарию, и где б ни останавливался, повторял, бедняга, одно: “Mauvaise auberge!” {“Дрянной трактир!” (фр.).}

Лорд Сом:

- Хорошо, ну а что скажете вы о телеграфе электрическом, позволяющем людям сообщаться на расстоянии тысяч миль? Так что даже Атлантический океан, я уверен, не будет нам в том помехой?

Мистер Грилл:

- Кое-кто из нас уже слышал мнение на этот счет его преподобия.

Преподобный отец Опимиан:

- Ну, что до меня, я не спешу сообщаться с американцами. Если б силу электрического отталкивания можно применить так, чтобы мы больше никогда ничего про них не узнали, тут-то я б почел наконец, что наука принесла добрые плоды.

Мистер Грилл:

- Вы, ваше преподобие, американцев любите примерно так же, как друг Цицерона Мариус любил греков. Он делал крюк к своей вилле, потому что прямая дорога называлась Греческой {Non enira te puto Graecos ludos desiderare: praessertim quum Graecos ita nona ames, ut ne ad villas quidem tuam via Graeca ira soleas. - Cicero. Ер. ad. Div. VII, 1. (Примеч. автора). [Думаю, вряд ли ты желаешь греческих развлечений, ибо даже к вилле своей ездишь всякий раз обходным путем, дабы избежать Греческой дороги. - Цицерон (лат.)].}. Наверное, ежели бы прямой путь к дому вашего преподобия назывался Американская дорога, вы бы тоже, отправляясь к себе, делали крюк.

Преподобный отец Опимиан:

- Бог миловал от эдакого испытания. Магнетизм, гальванизм, электричество - все “одно под многими именами” {Πολλῶν ὀνομάτων μορφὴ μία. Эсхил. Прометей. (Примеч. автора).} {153}. Без магнетизма никогда бы нам не открыть Америки, которой обязаны мы только всяческим злом: она подарила нам самые страшные из болезней, поражающих человечество, и рабство в самом мерзком виде, в каком существует на земле рабство. В Старом Свете был и свой сахарный тростник и хлопковые плантации были, да только худа от них не бывало. Ну, и что нам проку от этой Америки? Что проку, я спрашиваю, от континента и всех островов, начиная Эскимосией и кончая Патагонией?

Мистер Грилл:

- А ньюфаундленская соленая рыба, доктор?

Преподобный отец Опимиан:

- Вещь добрая, но не делает погоды.

Мистер Грилл:

- Пусть они нам добра не принесли, да ведь и мы-то им тоже.

Преподобный отец Опимиан:

- Мы подарили им вино и литературу древних; впрочем, и Вакх и Минерва, боюсь, “сеяли на бесплодной почве” {154}. Правда, мы зато подарили краснокожим ром, и это-то их, главным образом, и сгубило. Короче говоря, сношения наши с Америкой суть не что иное, как обмен болезнями и пороками.

Лорд Сом:

- А заменить дикаря человеком культурным - это, по-вашему, ничто?

Преподобный отец Опимиан:

- Культурным. Тут еще определить надобно, что есть культурный человек. Но, заглядывая в будущее, я полагаю, что в конце концов худшая раса заменит лучшую. Негры заменят краснокожих индейцев. Краснокожий индеец не станет работать на хозяина. Никакими побоями не заставишь. Стало быть, он благороднейший из людей, когда-либо ступавших по земле. А белый человек за это истребляет его расу. Но настанет время, когда из-за преимущества в числе всего-навсего возобладает черная раса и она истребит белую. И худшая раса заменит лучшую, как это случилось уже в Сан-Доминго, где негры заменили караибов. Перемена явственно к худшему.

Лорд Сом:

- Но по-вашему выходит, что белая раса лучше красной?

Преподобный отец Опимиан: