Усатый-полосатый, бедный и богатый (СИ)

— Если ты против, злишься или… — Дима замялся на секунду, подбирая слова. — Я могу всё вернуть как было. Наверное. Правда Маргарита Львовна меня сотрёт в порошок, но это уже сущие мелочи. Я хотел бы помочь, просто так, не в целях надавить на тебя или разжалобить.

Я слушала молча. Замерла, стараясь даже не дышать лишний раз.

— И ещё я хочу поговорить, расставить все точки над “и”. Я правда не знаю, что ждёт нас в будущем, есть ли оно вообще. Не знаю, готов ли прожить здесь всю свою жизнь. Не знаю, готова ли ты уехать со мной. Но мне точно хотелось бы узнать ответы на эти вопросы, попробовать. Хотелось бы остаться, если ты попросишь.

Моё молчание, видимо, действовало на Диму угнетающе и он зашарил по карманам в поисках сигарет.

— Не кури в моём зоопарке, — я забрала из его рук пачку, придвинулась ближе к нему, почти вплотную. Поднялась на цыпочки, заглядывая в его глаза, и обняла так крепко, насколько у меня хватало сил.

Как же мне тебя не хватало.

— Останься со мной, пожалуйста, — Дима ничего не ответил, обнял в ответ, закрывая меня от всего мира и от всех неприятностей.

Эпилог

Дима

— Надюш, почему нельзя заказать доставку? — умоляюще вопрошал я к бесчувственному куску пластика в своих руках.

Родной и любимый голос, раздавшийся из динамиков, остался непреклонен.

Список продуктов в моих руках больше напоминал египетский свиток, такой же непонятный, бесконечный, беспощадный. Надя готовилась к приезду моих родителей как к какому-то второму пришествию. Хоть как я не пытался её уговорить, что те будут рады моей невесте по умолчанию, Кнопка всё равно нервничала.

— Не стой под солнцем, счастье моё, иди домой, отдохни, — раздался рядом знакомый голос.

Ашот пытался отвадить от своего прилавка смутно знакомую мне женщину. Она ему что-то тихо ответила, на что он со всей возможной своей восточной страстью пылко вскрикнул:

— Фарануш, Богом клянусь, сама не пойдёшь, я тебя на руках отнесу!

Вот так встреча, у меня наверное даже челюсть упала. Проследив за удаляющейся фигурой восточной красавицы, я подошёл к знакомому продавцу. Вроде как и по делу, но всё же больше из распирающего меня любопытства.

— Здравствуй, Ашот.

— Ой, здравствуй, друг дорогой! Ну, давай по порядку, — он кивнул на мой список в руках, в предвкушении потирая руки.

— А это та самая Фарануш? Разве ты не уехал от неё?

— Я что по-твоему дурак? — Ашот будто бы даже обиделся на мои слова. — Свою женщину можно встретить раз за всю жизнь и надо быть полным дураком, чтобы её упустить!

— Но ты ведь говорил, — я попытался было напомнить ему его же слова: — прошла любовь, завяли помидоры.

— Говорил, тьфу. Не говорить надо, а делать. Я после дембеля сразу к ней отправился. Думал, украду прямо со свадьбы, увезу на край земли, что угодно ради неё сделаю, лишь бы она согласилась. Больше всего в жизни боялся её отказа. Была ночь на дворе, вокруг ни души. Никогда в жизни больше не видел я такого звёздного неба, всё вокруг как на ладони. Сами звёзды мне путь освещали до её деревни.

— И что же? Она согласилась? — по-мальчишески улыбнулся я.

Ашот взъерошил своей пятернёй волосы, бросил быстрый взгляд в ту сторону, куда ушла его любимая, улыбнулся и ответил:

— Нет, она мне навстречу шла.

Конец